Бета: Kagami
Жанр: Драма
Потянув выцветшую сумку зубами, Дэззи вопросительно взглянула на меня своими блестящими карими глазами. Потрепав собаку по шерстке, я подобрал выкатившиеся из сумки финики и закинул их обратно. Путь предстоял неблизкий, к соседнему селению. Там как раз заложили фундамент новой мечети. К тому же в оазис накануне прибыл некий святой отец из католической миссии, находившейся в двух днях пути отсюда. Он отчего-то решил, что должен взглянуть на меня своим не затуманенным взглядом. Наверное, загорелся желанием направить на путь истинный. Об этом мне поведала Тума. Местная. К тому же на прошлой неделе я слышал, как она жаловалась, что к ее старику опять по ночам приходит темный даджал…Я понимал, что старик Кудама явно опять слегонца обкурился, но Туме об этом рассказать не мог.читать дальше
Нетерпеливо тявкнув, Дэззи бухнулась боком о дверь, словно оперлась на нее, и, высунув свой длинный розовый язык, тяжело задышала.
Не спорю, было действительно жарко. Приоткрыв дверь, слегка прищурился. Солнце уже было довольно высоко и нещадно жарило. Здесь, в горной тени, это еще не так ощущается, но, если выйти на открытую местность, появляется чувство, что ты один из вечных каторжников Божественной комедии Данте Алигъери. Правда, дурацкое сравнение…
Все же, набрав полные легкие воздуха, я переступил порог и запер за собой дверь. Кряж, у подножия которого и стояло мое жилище, отбрасывал на землю причудливую тень, разлившуюся по пустыне, словно исполинское чернильное пятно.
Пока я думал непонятно о чем, Дэззи успела отбежать метров на сто и теперь ожидающе смотрела в мою сторону, махая длинным лохматым хвостом, словно метелкой. Стройная, достающая в холке мне почти до бедра, янтарно-желтого цвета — она была просто неподражаемой псиной со своим извечным пониманием и непримиримостью ко всему новому. Порой она даже напоминала мне кое-кого.
Отогнав прочь эту мысль, я тронулся в путь. Собака то кружила возле меня, то отбегала далеко вперед, то замирала у очередного холмика или ямы, возбужденно принюхиваясь.
Присвистнув, я отвлек ее от выискивания очередной добычи. Вскоре станет жарче, потому не стоило задерживаться здесь.
Разочаровано махнув хвостом, Дэззи поплелась за мной. Она понимала и поднырнула мордой под мою ладонь, словно требовала платы, за столь кощунственное игнорирование ее желаний. Почесав ее за ухом, ускорил шаг и вскоре вышел к обрыву. Вниз, почти что из-под моих ног, каменной волной убегала единственная здесь тропа, за сотни лет отполированная до блеска несметным количеством человеческих ног. Передо мной каменным морем простиралась пустыня. Воздух дрожал и переливался над ней, словно от огня, но это была всего лишь иллюзия, как неоперившаяся птица, мираж далекого океана. Мне кажется, я до сих пор чувствую его соль на губах. Воспоминание не из самых приятных, да и ставшее не нужным за столько лет.
Оазис, к которому я шел, находился далеко на горизонте, он был разбит вокруг Бурлящей Воды — источника, бьющего здесь ключом с незапамятных времен.
Как говорил один местный старик: «Кровь то от Нун, Тефнут благодать. Да будет так…»
— Дэззи! – позвал я, привычно ступая на тропу и, наконец, спускаясь вниз.
Каждый раз, спускаясь в эту жаркую долину, я невольно чувствовал на себе дыхание ее величества Приключения. Сердце начинало колотиться быстрее, на сознание накатывало то дивное возбуждение, когда ты стоишь в преддверии тайны. Был ли жаркий день, чарующая ли россыпями звезд ночь, я чувствовал, что вплотную приближаюсь к разгадке. А дальше, словно наваждение, я ошибался дверью ведущей на задворки этого мира. Я начинал видеть то чего не должен видеть человек, я начинал знать вещи, которые не принято знать.
От этого становилось и тягостно, и радостно… Ибо я не понимал, наткнулся ли случайно на эти знания, или Бог сам открыл передо мной путь к познанию.
Признаюсь, я пытался исчезнуть. Сбежал к этому горному кряжу подальше от людей, чтобы не будоражить и не волновать устоявшийся порядок их жизней.
Камешек совсем некстати укатился из-под ноги, уволакивая меня за собой. Не успев закричать, я повис над обрывом, слыша, как трещит ткань над головой и рычит Дэззи. Она успела ухватить меня зубами за одежду и теперь медленно съезжала с тропы под моей тяжестью. Мне даже показалось, я вижу, как ее лапы скользят по камню. Но я, естественно, не видел этого.
Ухватившись за уступ руками, выкарабкался на ровную поверхность и, тяжело дыша, взглянул в небо. Собака что-то проскулила и, опустив голову, уткнулась носом в свои лапы…
В кровь содрала, понял я, внимательно рассматривая ее. Одного когтя явно не хватало, да и подушка на лапе кровоточила. Погладив ее по голове, я уже полез за сумкой и теперь только понял, что та улетела вниз…
Жаль. Там был платок…
В конце концов, вернувшись домой, продезинфицировал Дэззи искалеченный палец, перевязал лапу и отправился в путь один. Я не особо сентиментален и вряд ли нянька кому-то, но, думаю, поступил правильно.
Самочувствие было препаршивым. Честно говоря, второй раз за день спускаться по этой тропе после произошедшего было страшновато. Я все еще переживал то волнение, пленившее меня после неудачного падения. У меня даже возникло желание преодолеть спуск ползком на заднице. Я невольно усмехнулся, едва ли найдется тот, кто осудит меня за эту слабость. Болтать ногами над пропастью — занятие не из веселых и явно не из ряда эзотерических способов познания себя, как конструктивной детали мира, типа Инь и Янь.
Хотя в такие моменты, когда чувствуешь на себе дыхание преисподней, кажется, что перед тобою действительно открываются эти самые дороги познания простых истин. В этом плане я был в некотором роде уникален. Я знал их, жил ими, наслаждался каждым мгновением. Чего не знал, так это кто я такой на самом деле. Это не вопрос философского уровня и не вопрос, адресованный истинно верующим. Я действительно не знал. Свалившись с тропы, отчетливо осознал это... Или вспомнил, что не помню ничего? Хех… Если бы Тума услышала эти самокопания, она бы сказала, что я наконец нашел свой истинный путь, обрадовалась и, скорее всего, опять бы попыталась вручить мне тот старый пожелтевший конверт. Мол бери, загляни... это твоя память там, внутри.
Соль в том, что мне не нужна была эта память. Просто не хотел знать, кто я такой и каким чудом здесь очутился.
Старик Кудама, как всегда, восседал на своих подушках и дымил, зажав мундштук в зубах. Маленький, грузный с мелкой блестящей проплешиной на голове и извечно задумчивыми темными глазами. Он мог прошибить насквозь взглядом. Мне порой даже казалось, что это взгляд не обычного человека, а властителя, привыкшего держать весь мир в узде.
— А… пришел-таки, — приветственно махнул он рукой, приглашая присесть рядом. Это было в его характере. За те двенадцать лет, что я знаю его, эта привычка ни разу не изменилась. Он протянул мне мундштук от кальяна, и я так же привычно отказался.
Это наше поведение было уже из ряда обычая, сложившегося за долгие годы нашего общения.
По-правде говоря, кроме него и его дочери я почти ни с кем не общался всерьез. Те люди, которые толпами шли ко мне, здесь вообще не в счет. Они все были для меня безлики. А ту судьбу, которую я видел для них, они могли с таким же успехом повернуть вспять и назвать меня лжецом.
— Ты как всегда являешься подобно самуму, — протянул старик, причмокивая.
— Так же неожиданно? — я не удержался и все же слегка съязвил. Кудама ответил с той неповторимой кривой усмешкой, которая присуща людям бывалым.
— Так же не прошен и опасен, — пояснил он, наверное, его позабавило мое удивление. В конце концов, он даже хохотнул, — вчера я имел неосторожность столкнутся с кафиром.
— Священник, — понял я.
— Да, — кивнул он. Зашла Тума с подносом и посудой, и старик сразу же прервался. Женщина осторожно поставила на столик между нами чайник с пиалами и так же тихонько удалилась.
— Пренеприятная личность, — продолжил Кудама, пока я разливал чай. —В отличие от тебя, — указал он на меня мундштуком, — он даже считает, что правоверные несут на себе число зверя.
Я поперхнулся.
— Он такое сказал? – честно говоря, мне не верилось.
— Он не только это сказал, парень, — мягко улыбнулся старик и, слегка подавшись вперед, прошептал: — Он искал тебя, утверждая, что сам дьявол движет тобой.
— Дьявол? — все же я решил отставить чай в сторону, рискуя опять подавиться от удивления.
— Он спрашивал, ты ли ложный мессия, Аль-Масих ад-Даджаль? — последнее он буквально шептал мне на ухо, а я с замиранием сердца понимал, что это отнюдь не доверительная беседа.
— Я думаю, он обознался, — взглянул я старику в глаза, — я не мессия.
— Но люди идут к тебе с вопросами и получают ответы, — заметил старик Кудама, — да и моя дочь не брезгует твоими советами, я не прав?
Что я мог сказать? Лишь развел руками. Мужчина задумчиво нахмурился, продолжая курить. Дым был ароматным, слегка дурманящим. Я бы хотел поговорить в других условиях, но вряд ли этот человек согласился бы. Уж очень он любил это занятие.
— А что вы ему ответили? — решил я поддержать беседу. Он впервые улыбнулся и хлопнул меня по плечу:
— На все воля Аллаха, разве я не прав?
Я не любил ходить куда-либо один. Дэззи всегда сопровождала меня. Мне даже казалось, эта собака мой негласный ангел-хранитель, что она сегодня успешно доказала.
Тума, как обычно, завернула мне своей стряпни в мешок. Дома она всегда была молчаливой и стыдливо прятала глаза. Поблагодарив, я уже собирался покинуть их, когда ее отец окликнул меня и позвал за собой. Естественно, что я пошел. Невежливо отказывать хозяину.
— Я был груб, — тихо начал Кудама, когда мы зашли в небольшую комнатку. Здесь он проводил много времени, это буквально чувствовалось. Мне казалось, вся мебель, книги, документы, даже старый глобус пропитались теми травами, которые хозяин постоянно курил.
Подойдя к письменному столу, он вытащил знакомый мне конверт и бросил его на столешницу.
— Почему о его содержимом знает пол оазиса, а тебе не интересно? — раздраженно прошептал он. Его глаза даже заблестели от злости.
— Потому что, если я забыл, значит, так было надо, — я был непреклонен.
— Эх… дите ты… — разочаровано вздохнув Кудама и, распечатав конверт, высыпал содержимое на стол. Я неожиданно поймал себя на том, что отвернулся.
— Дите и есть дите, — продолжал он. — Дай хоть раз тебе помочь…
— Мне не надо, — я просто перестал его слушать. Стало неуютно. Не хотел я, может даже боялся вспоминать. Но память сама взрывалась во мне яркими образами прошлого… подобно тому воспоминанию об океане и соленом привкусе на губах…
Священник, которого Кудама не брезговал каждый раз называть кафиром, повстречался мне на обратном пути. Я заметил его на краю оазиса, уверенно шагающим в сопровождении местного мальчишки в сторону возвышающегося на горизонте кряжа. Трудно было не заметить его вызывающе черные одежды с накрахмаленным белым воротником. Святой отец, видимо, в дань путешествию, был не в сутане а в брюках и плотно застегнутой рубашке.
Завидев меня, мальчонка замахал руками и начал что-то возбужденно рассказывать отнюдь не старому мужчине. Тот остановился и, повернувшись в мою сторону, ждал, пока мы не поравнялись.
Честно говоря, я предпочитал пройти мимо него. К сожалению, он окликнул меня так же, как доселе окликали меня десятки людей здесь.
— Эй, парень… скажи мне…
Я повернулся чисто по привычке, потом напомнил себе, что я человек, а у человека должно быть имя…
— У тебя есть имя? — закончил он свой вопрос и я уставился на него не находя ответа.
— У каждого есть имя, — пожал я плечами и ускорил шаг. Только не хватало мне любопытного миссионера на мою голову.
— Мсье Пахет, может все же уважите меня своей благосклонностью? — заявил он на французском и я с удивлением осознал, что понял его. Невольно остановился и обернулся.
— Мсье Пахет, — он трусцой подбежал ко мне и положил ладони на мои плечи, — Господь с вами, вы это понимаете?
Он говорил, а внутри меня вздымалась целая буря чувств… Этот язык, что-то очень родное, похороненное глубоко во мне.
— Я вас не понимаю, — прошептал я на местном наречии и покачал головой, просто соврал: — Не понимаю.
Мальчик, все это время стоявший неподалеку, ухватил мужчину за рукав его рубашки и затараторил на ломанном английском, объясняя, что я не понимаю французский. Хороший мальчик.
— Мистер Пахет, — не сдавался он, переходя на прекрасный английский, — вы меня понимаете?
Я снова покачал головой и поспешил ретироваться. Эта встреча неожиданно стала очень неприятной…
Дэззи все же умудрилась занести инфекцию. Скулила с самого утра, то и дело пытаясь содрать повязку и облизать рану. Пару раз ей это даже удалось, и мне пришлось надеть на нее намордник. Жестоко конечно, но я не знал, как иначе поступить.
Стоило собрать трав для отвара и серьезно заняться раной. В итоге… я даже нашел свою сумку с треснувшей баклагой и почерневшими измятыми финиками. Теперь их оставалось разве что засахарить…
Видение нахлынуло неожиданно. Образы буквально лились ярким потоком перед глазами, лица, разговоры, события. Ее глаза… Это было трудно удержать в себе. Это всегда было тяжело. Повалившись на землю, я невольно обхватил голову руками. После даже осознал, что кричу неистово, страшно, как не может кричать здоровый человек. Мне грезился океан, словно воплощение самого Нуна. Я видел призрачный девичий стан в соленой воде, обнаженный, едва скрытый, словно сама Тефнут поманила к себе… И эти ее белокурые волосы, которые целовал… как же страстно целовал это тело…
Я долго не мог придти в себя. К вечеру сорванное горло даже начало першить, и я, больной, с раненной собакой на руках, уставившись в окно, пытался понять то, что видел у тропы. Помнил я этих людей, которых узрел по чьей-то неведомой воле? Вел ли когда-либо такие беседы? Прикасался ли к настолько соблазнительному телу?
Порой взгляд тянуло к тем мешковатым штанам, в которых я ходил к Кудаме… Там в кармане был ответ… от которого мне больше не сбежать.
Дернувшись, Дэззи тряхнула мордой и потрусила к своей миске.
— Согласен, — прошептал я, действительно стоило поесть. — А раз ты хочешь жевать, значит выздоравливаешь.
Собака моргнула, уставившись на меня. Наверное, просто не поняла ничего. Мне кажется, я порой отношусь к ней как к человеку и жду от нее человеческих реакций. Но сколь бы не было умным это животное, оно все равно не может понять всего…
В кармане брюк лежало содержимое конверта. Вот прямо сейчас вижу, как Кудама вытряхнул на стол старую электронную сигарету, успевшую за столько лет стать неисправной. Мне явно представлялось, как он поражался диковинке, и как Тума боязливо прикладывала ее к своим тонким губам, пока никто не видел. И я знал, что так было в действительности…
Там же был коробок-конвертик с единственной картонной спичкой. Серы на ней не было, кто-то успел оборвать кончик. На самом же коробке была фотография девицы в недвусмысленной позе и номер телефона. Как говорится: «Рады видеть вас в Амстердаме». Сувенир с улицы красных фонарей. Мне даже не потребовалось напрягать память, понимание пришло само, словно яркий луч, прорезавший кромешную тьму.
И хотя я отвернулся и не видел, что сыпется на стол, некая высшая сила все равно крутила в моем сознании фильм с покадровой съемкой каждого предмета. Словно издевалась надо мной.
Вот обрывок бумаги со следами помады — то что осталось от ее письма. Духи уже выветрились, но их аромат витает в моих воспоминаниях легким цветочным дурманом, никак не ассоциирующимся со слащавостью их обладательницы. А еще календарь за прошедший год… Точнее за тот год, после которого я забыл все… Так, словно я в тот миг прочертил финишную линию под прошлой жизнью.
Я и прочертил… ни сколь не жалея о своем выборе.
С тех пор прошло тринадцать лет. Двенадцать из которых я жил в счастливом неведении и верил, что это плата за дар которым я наделен.
Я ошибся. Я все равно продолжаю видеть то, что не должен видеть… от воспоминаний это не зависит. Как ни печально, в этот момент я наконец понял, что же за видение снизошло ко мне у той тропы.
Стоило ли подготовиться, или пустить все на самотек? Я не знал. Хитрить было не в моем характере. По крайней мере, я так считал последние двенадцать лет. Я ведь честно верил в это.
К вечеру собаке стало хуже. Я даже обрил лапу, чтобы было четче видно состояние кожи… Как оказалось, лапа подпухла. В результате я отправился охотиться в одиночку. Хотя, какое там охотиться... проверить силки, я не привередливый. Мне любая живность сойдет.
А когда вернулся, в доме уже были они…
— Мсье Пахет, — начал священник, поднимаясь с моего стула. Я не удивился. Я знал, что он явится сюда. Видел. Чуть левее, ближе к кровати стояла Дэйзи. Она сильно изменилась за тринадцать лет. Только белокурые волосы, как и прежде, забавно вились, ниспадая до самого пояса…
Кажется, в ее честь я назвал свою собаку. Почему-то понял это только теперь.
— Поль, — прошептала она, ступая ко мне, но я предпочел оставить все как есть. Мне не нужна ее любовь, как не нужен обрывок письма со следами ее помады. — Ты помнишь меня? — голос из далекого прошлого. Сердце трепещет от этого ее амьенского говора. Как звон серебряных колокольчиков. Я любил ее? Да… любил, когда-то давно в прошлой жизни.
Я покачал головой и на ставшем привычным арабском предложил покинуть мою скромную обитель. Естественно, что они ни слова не поняли, но явно осознали. Дэйзи озадаченно взглянула на священника, и только теперь я заметил, что ее кисть кровоточит. Я даже протянул ей чистую тряпку, чтобы завязала руку. Она расплакалась… и попыталась меня поцеловать…
Значит… это привкус ее слез ранее не давал мне покоя?
Все же я не смог отпустить их ни с чем. Написал им записку. Описал все, что видел у тропы. Если захотят, то переведут. Теперь Дэйзи Пахет стала для меня такой же безликой, как и сотни человек приходившие сюда до нее.
Мне хотелось сказать ей, чтобы не плакала. Чтобы верила, и все сбудется. Хотелось сказать это на родном… Но я не сказал.
Я написал ей в постскриптуме, что главное верить. Верить и жить, не оборачиваясь назад. Ведь время не идет вспять. Мы не можем изменить былое.
Боль забывается. Даже память исчезает из глубин нашего сознания.
Я написал об этом и нисколько не сожалею, что соврал ей в последний раз…
* * *
Дэззи я нашел пристреленной на заднем дворе. Глупышка, напала на людей, рвущихся в мой дом. Вот почему кровоточила рука той женщины…
Плакал ли я? Кто знает… я мог просто забыть об этом, как забыл о прошлом двенадцать лет назад… удобное умение, чтобы заживо умереть…
Словарик:
Самум - знойный сухой ветер в пустынях Северной Африки и Аравийского полуострова. Обычно перед налетающим шквалом самума пески начинают «петь» — слышен звук трущихся друг о друга песчинок. Поднятые «тучи» песка затмевают Солнце. Возникает самум при сильном прогреве земли и воздуха в циклонах и преимущественно при западных и юго-западных ветрах. Ветер несёт раскалённый песок и пыль и иногда сопровождается грозой. Температура воздуха при этом может подняться до +50 °C, а относительная влажность подходит к 0%. Шквал длится от 20 минут до 2-3 часов иногда с грозой. При самуме следует ложиться и плотно закрываться одеждой. В Алжирской Сахаре бывает до 40 раз в год.
Нун – в египетской мифологии первозданный океан, из которого родилось священное яйцо, из которого произошел Ра по гелиопольской легенде.
Пахет – египетская богиня восточной пустыни.
Тефнут – египетская богиня влаги.
Кудама – значение имени : старый; идущий вперед; первый ряд
Тума – значение имени: жемчужина
Кафир – неверный
Аль-Масих ад-Даджаль («ложный мессия») — аналог антихриста в исламской традиции. Его появление, согласно исламскому вероучению, ознаменует те испытания, которые выпадут людям в конце времён перед Концом Света.
Квартал красных фонарей — район города, в котором процветает проституция и другие виды секс-индустрии.
Амьен (фр. Amiens, пикард. Anmien) — город на севере Франции, на семи рукавах реки Сомма. Главный город исторической области и современного региона Пикардия. Административный центр департамента Сомма. Население 136 тыс. жителей.
Жанр: Драма
Заживо умереть
Потянув выцветшую сумку зубами, Дэззи вопросительно взглянула на меня своими блестящими карими глазами. Потрепав собаку по шерстке, я подобрал выкатившиеся из сумки финики и закинул их обратно. Путь предстоял неблизкий, к соседнему селению. Там как раз заложили фундамент новой мечети. К тому же в оазис накануне прибыл некий святой отец из католической миссии, находившейся в двух днях пути отсюда. Он отчего-то решил, что должен взглянуть на меня своим не затуманенным взглядом. Наверное, загорелся желанием направить на путь истинный. Об этом мне поведала Тума. Местная. К тому же на прошлой неделе я слышал, как она жаловалась, что к ее старику опять по ночам приходит темный даджал…Я понимал, что старик Кудама явно опять слегонца обкурился, но Туме об этом рассказать не мог.читать дальше
Нетерпеливо тявкнув, Дэззи бухнулась боком о дверь, словно оперлась на нее, и, высунув свой длинный розовый язык, тяжело задышала.
Не спорю, было действительно жарко. Приоткрыв дверь, слегка прищурился. Солнце уже было довольно высоко и нещадно жарило. Здесь, в горной тени, это еще не так ощущается, но, если выйти на открытую местность, появляется чувство, что ты один из вечных каторжников Божественной комедии Данте Алигъери. Правда, дурацкое сравнение…
Все же, набрав полные легкие воздуха, я переступил порог и запер за собой дверь. Кряж, у подножия которого и стояло мое жилище, отбрасывал на землю причудливую тень, разлившуюся по пустыне, словно исполинское чернильное пятно.
Пока я думал непонятно о чем, Дэззи успела отбежать метров на сто и теперь ожидающе смотрела в мою сторону, махая длинным лохматым хвостом, словно метелкой. Стройная, достающая в холке мне почти до бедра, янтарно-желтого цвета — она была просто неподражаемой псиной со своим извечным пониманием и непримиримостью ко всему новому. Порой она даже напоминала мне кое-кого.
Отогнав прочь эту мысль, я тронулся в путь. Собака то кружила возле меня, то отбегала далеко вперед, то замирала у очередного холмика или ямы, возбужденно принюхиваясь.
Присвистнув, я отвлек ее от выискивания очередной добычи. Вскоре станет жарче, потому не стоило задерживаться здесь.
Разочаровано махнув хвостом, Дэззи поплелась за мной. Она понимала и поднырнула мордой под мою ладонь, словно требовала платы, за столь кощунственное игнорирование ее желаний. Почесав ее за ухом, ускорил шаг и вскоре вышел к обрыву. Вниз, почти что из-под моих ног, каменной волной убегала единственная здесь тропа, за сотни лет отполированная до блеска несметным количеством человеческих ног. Передо мной каменным морем простиралась пустыня. Воздух дрожал и переливался над ней, словно от огня, но это была всего лишь иллюзия, как неоперившаяся птица, мираж далекого океана. Мне кажется, я до сих пор чувствую его соль на губах. Воспоминание не из самых приятных, да и ставшее не нужным за столько лет.
Оазис, к которому я шел, находился далеко на горизонте, он был разбит вокруг Бурлящей Воды — источника, бьющего здесь ключом с незапамятных времен.
Как говорил один местный старик: «Кровь то от Нун, Тефнут благодать. Да будет так…»
— Дэззи! – позвал я, привычно ступая на тропу и, наконец, спускаясь вниз.
Каждый раз, спускаясь в эту жаркую долину, я невольно чувствовал на себе дыхание ее величества Приключения. Сердце начинало колотиться быстрее, на сознание накатывало то дивное возбуждение, когда ты стоишь в преддверии тайны. Был ли жаркий день, чарующая ли россыпями звезд ночь, я чувствовал, что вплотную приближаюсь к разгадке. А дальше, словно наваждение, я ошибался дверью ведущей на задворки этого мира. Я начинал видеть то чего не должен видеть человек, я начинал знать вещи, которые не принято знать.
От этого становилось и тягостно, и радостно… Ибо я не понимал, наткнулся ли случайно на эти знания, или Бог сам открыл передо мной путь к познанию.
Признаюсь, я пытался исчезнуть. Сбежал к этому горному кряжу подальше от людей, чтобы не будоражить и не волновать устоявшийся порядок их жизней.
Камешек совсем некстати укатился из-под ноги, уволакивая меня за собой. Не успев закричать, я повис над обрывом, слыша, как трещит ткань над головой и рычит Дэззи. Она успела ухватить меня зубами за одежду и теперь медленно съезжала с тропы под моей тяжестью. Мне даже показалось, я вижу, как ее лапы скользят по камню. Но я, естественно, не видел этого.
Ухватившись за уступ руками, выкарабкался на ровную поверхность и, тяжело дыша, взглянул в небо. Собака что-то проскулила и, опустив голову, уткнулась носом в свои лапы…
В кровь содрала, понял я, внимательно рассматривая ее. Одного когтя явно не хватало, да и подушка на лапе кровоточила. Погладив ее по голове, я уже полез за сумкой и теперь только понял, что та улетела вниз…
Жаль. Там был платок…
В конце концов, вернувшись домой, продезинфицировал Дэззи искалеченный палец, перевязал лапу и отправился в путь один. Я не особо сентиментален и вряд ли нянька кому-то, но, думаю, поступил правильно.
Самочувствие было препаршивым. Честно говоря, второй раз за день спускаться по этой тропе после произошедшего было страшновато. Я все еще переживал то волнение, пленившее меня после неудачного падения. У меня даже возникло желание преодолеть спуск ползком на заднице. Я невольно усмехнулся, едва ли найдется тот, кто осудит меня за эту слабость. Болтать ногами над пропастью — занятие не из веселых и явно не из ряда эзотерических способов познания себя, как конструктивной детали мира, типа Инь и Янь.
Хотя в такие моменты, когда чувствуешь на себе дыхание преисподней, кажется, что перед тобою действительно открываются эти самые дороги познания простых истин. В этом плане я был в некотором роде уникален. Я знал их, жил ими, наслаждался каждым мгновением. Чего не знал, так это кто я такой на самом деле. Это не вопрос философского уровня и не вопрос, адресованный истинно верующим. Я действительно не знал. Свалившись с тропы, отчетливо осознал это... Или вспомнил, что не помню ничего? Хех… Если бы Тума услышала эти самокопания, она бы сказала, что я наконец нашел свой истинный путь, обрадовалась и, скорее всего, опять бы попыталась вручить мне тот старый пожелтевший конверт. Мол бери, загляни... это твоя память там, внутри.
Соль в том, что мне не нужна была эта память. Просто не хотел знать, кто я такой и каким чудом здесь очутился.
* * *
Старик Кудама, как всегда, восседал на своих подушках и дымил, зажав мундштук в зубах. Маленький, грузный с мелкой блестящей проплешиной на голове и извечно задумчивыми темными глазами. Он мог прошибить насквозь взглядом. Мне порой даже казалось, что это взгляд не обычного человека, а властителя, привыкшего держать весь мир в узде.
— А… пришел-таки, — приветственно махнул он рукой, приглашая присесть рядом. Это было в его характере. За те двенадцать лет, что я знаю его, эта привычка ни разу не изменилась. Он протянул мне мундштук от кальяна, и я так же привычно отказался.
Это наше поведение было уже из ряда обычая, сложившегося за долгие годы нашего общения.
По-правде говоря, кроме него и его дочери я почти ни с кем не общался всерьез. Те люди, которые толпами шли ко мне, здесь вообще не в счет. Они все были для меня безлики. А ту судьбу, которую я видел для них, они могли с таким же успехом повернуть вспять и назвать меня лжецом.
— Ты как всегда являешься подобно самуму, — протянул старик, причмокивая.
— Так же неожиданно? — я не удержался и все же слегка съязвил. Кудама ответил с той неповторимой кривой усмешкой, которая присуща людям бывалым.
— Так же не прошен и опасен, — пояснил он, наверное, его позабавило мое удивление. В конце концов, он даже хохотнул, — вчера я имел неосторожность столкнутся с кафиром.
— Священник, — понял я.
— Да, — кивнул он. Зашла Тума с подносом и посудой, и старик сразу же прервался. Женщина осторожно поставила на столик между нами чайник с пиалами и так же тихонько удалилась.
— Пренеприятная личность, — продолжил Кудама, пока я разливал чай. —В отличие от тебя, — указал он на меня мундштуком, — он даже считает, что правоверные несут на себе число зверя.
Я поперхнулся.
— Он такое сказал? – честно говоря, мне не верилось.
— Он не только это сказал, парень, — мягко улыбнулся старик и, слегка подавшись вперед, прошептал: — Он искал тебя, утверждая, что сам дьявол движет тобой.
— Дьявол? — все же я решил отставить чай в сторону, рискуя опять подавиться от удивления.
— Он спрашивал, ты ли ложный мессия, Аль-Масих ад-Даджаль? — последнее он буквально шептал мне на ухо, а я с замиранием сердца понимал, что это отнюдь не доверительная беседа.
— Я думаю, он обознался, — взглянул я старику в глаза, — я не мессия.
— Но люди идут к тебе с вопросами и получают ответы, — заметил старик Кудама, — да и моя дочь не брезгует твоими советами, я не прав?
Что я мог сказать? Лишь развел руками. Мужчина задумчиво нахмурился, продолжая курить. Дым был ароматным, слегка дурманящим. Я бы хотел поговорить в других условиях, но вряд ли этот человек согласился бы. Уж очень он любил это занятие.
— А что вы ему ответили? — решил я поддержать беседу. Он впервые улыбнулся и хлопнул меня по плечу:
— На все воля Аллаха, разве я не прав?
Я не любил ходить куда-либо один. Дэззи всегда сопровождала меня. Мне даже казалось, эта собака мой негласный ангел-хранитель, что она сегодня успешно доказала.
Тума, как обычно, завернула мне своей стряпни в мешок. Дома она всегда была молчаливой и стыдливо прятала глаза. Поблагодарив, я уже собирался покинуть их, когда ее отец окликнул меня и позвал за собой. Естественно, что я пошел. Невежливо отказывать хозяину.
— Я был груб, — тихо начал Кудама, когда мы зашли в небольшую комнатку. Здесь он проводил много времени, это буквально чувствовалось. Мне казалось, вся мебель, книги, документы, даже старый глобус пропитались теми травами, которые хозяин постоянно курил.
Подойдя к письменному столу, он вытащил знакомый мне конверт и бросил его на столешницу.
— Почему о его содержимом знает пол оазиса, а тебе не интересно? — раздраженно прошептал он. Его глаза даже заблестели от злости.
— Потому что, если я забыл, значит, так было надо, — я был непреклонен.
— Эх… дите ты… — разочаровано вздохнув Кудама и, распечатав конверт, высыпал содержимое на стол. Я неожиданно поймал себя на том, что отвернулся.
— Дите и есть дите, — продолжал он. — Дай хоть раз тебе помочь…
— Мне не надо, — я просто перестал его слушать. Стало неуютно. Не хотел я, может даже боялся вспоминать. Но память сама взрывалась во мне яркими образами прошлого… подобно тому воспоминанию об океане и соленом привкусе на губах…
* * *
Священник, которого Кудама не брезговал каждый раз называть кафиром, повстречался мне на обратном пути. Я заметил его на краю оазиса, уверенно шагающим в сопровождении местного мальчишки в сторону возвышающегося на горизонте кряжа. Трудно было не заметить его вызывающе черные одежды с накрахмаленным белым воротником. Святой отец, видимо, в дань путешествию, был не в сутане а в брюках и плотно застегнутой рубашке.
Завидев меня, мальчонка замахал руками и начал что-то возбужденно рассказывать отнюдь не старому мужчине. Тот остановился и, повернувшись в мою сторону, ждал, пока мы не поравнялись.
Честно говоря, я предпочитал пройти мимо него. К сожалению, он окликнул меня так же, как доселе окликали меня десятки людей здесь.
— Эй, парень… скажи мне…
Я повернулся чисто по привычке, потом напомнил себе, что я человек, а у человека должно быть имя…
— У тебя есть имя? — закончил он свой вопрос и я уставился на него не находя ответа.
— У каждого есть имя, — пожал я плечами и ускорил шаг. Только не хватало мне любопытного миссионера на мою голову.
— Мсье Пахет, может все же уважите меня своей благосклонностью? — заявил он на французском и я с удивлением осознал, что понял его. Невольно остановился и обернулся.
— Мсье Пахет, — он трусцой подбежал ко мне и положил ладони на мои плечи, — Господь с вами, вы это понимаете?
Он говорил, а внутри меня вздымалась целая буря чувств… Этот язык, что-то очень родное, похороненное глубоко во мне.
— Я вас не понимаю, — прошептал я на местном наречии и покачал головой, просто соврал: — Не понимаю.
Мальчик, все это время стоявший неподалеку, ухватил мужчину за рукав его рубашки и затараторил на ломанном английском, объясняя, что я не понимаю французский. Хороший мальчик.
— Мистер Пахет, — не сдавался он, переходя на прекрасный английский, — вы меня понимаете?
Я снова покачал головой и поспешил ретироваться. Эта встреча неожиданно стала очень неприятной…
* * *
Дэззи все же умудрилась занести инфекцию. Скулила с самого утра, то и дело пытаясь содрать повязку и облизать рану. Пару раз ей это даже удалось, и мне пришлось надеть на нее намордник. Жестоко конечно, но я не знал, как иначе поступить.
Стоило собрать трав для отвара и серьезно заняться раной. В итоге… я даже нашел свою сумку с треснувшей баклагой и почерневшими измятыми финиками. Теперь их оставалось разве что засахарить…
Видение нахлынуло неожиданно. Образы буквально лились ярким потоком перед глазами, лица, разговоры, события. Ее глаза… Это было трудно удержать в себе. Это всегда было тяжело. Повалившись на землю, я невольно обхватил голову руками. После даже осознал, что кричу неистово, страшно, как не может кричать здоровый человек. Мне грезился океан, словно воплощение самого Нуна. Я видел призрачный девичий стан в соленой воде, обнаженный, едва скрытый, словно сама Тефнут поманила к себе… И эти ее белокурые волосы, которые целовал… как же страстно целовал это тело…
Я долго не мог придти в себя. К вечеру сорванное горло даже начало першить, и я, больной, с раненной собакой на руках, уставившись в окно, пытался понять то, что видел у тропы. Помнил я этих людей, которых узрел по чьей-то неведомой воле? Вел ли когда-либо такие беседы? Прикасался ли к настолько соблазнительному телу?
Порой взгляд тянуло к тем мешковатым штанам, в которых я ходил к Кудаме… Там в кармане был ответ… от которого мне больше не сбежать.
Дернувшись, Дэззи тряхнула мордой и потрусила к своей миске.
— Согласен, — прошептал я, действительно стоило поесть. — А раз ты хочешь жевать, значит выздоравливаешь.
Собака моргнула, уставившись на меня. Наверное, просто не поняла ничего. Мне кажется, я порой отношусь к ней как к человеку и жду от нее человеческих реакций. Но сколь бы не было умным это животное, оно все равно не может понять всего…
В кармане брюк лежало содержимое конверта. Вот прямо сейчас вижу, как Кудама вытряхнул на стол старую электронную сигарету, успевшую за столько лет стать неисправной. Мне явно представлялось, как он поражался диковинке, и как Тума боязливо прикладывала ее к своим тонким губам, пока никто не видел. И я знал, что так было в действительности…
Там же был коробок-конвертик с единственной картонной спичкой. Серы на ней не было, кто-то успел оборвать кончик. На самом же коробке была фотография девицы в недвусмысленной позе и номер телефона. Как говорится: «Рады видеть вас в Амстердаме». Сувенир с улицы красных фонарей. Мне даже не потребовалось напрягать память, понимание пришло само, словно яркий луч, прорезавший кромешную тьму.
И хотя я отвернулся и не видел, что сыпется на стол, некая высшая сила все равно крутила в моем сознании фильм с покадровой съемкой каждого предмета. Словно издевалась надо мной.
Вот обрывок бумаги со следами помады — то что осталось от ее письма. Духи уже выветрились, но их аромат витает в моих воспоминаниях легким цветочным дурманом, никак не ассоциирующимся со слащавостью их обладательницы. А еще календарь за прошедший год… Точнее за тот год, после которого я забыл все… Так, словно я в тот миг прочертил финишную линию под прошлой жизнью.
Я и прочертил… ни сколь не жалея о своем выборе.
С тех пор прошло тринадцать лет. Двенадцать из которых я жил в счастливом неведении и верил, что это плата за дар которым я наделен.
Я ошибся. Я все равно продолжаю видеть то, что не должен видеть… от воспоминаний это не зависит. Как ни печально, в этот момент я наконец понял, что же за видение снизошло ко мне у той тропы.
Стоило ли подготовиться, или пустить все на самотек? Я не знал. Хитрить было не в моем характере. По крайней мере, я так считал последние двенадцать лет. Я ведь честно верил в это.
* * *
К вечеру собаке стало хуже. Я даже обрил лапу, чтобы было четче видно состояние кожи… Как оказалось, лапа подпухла. В результате я отправился охотиться в одиночку. Хотя, какое там охотиться... проверить силки, я не привередливый. Мне любая живность сойдет.
А когда вернулся, в доме уже были они…
— Мсье Пахет, — начал священник, поднимаясь с моего стула. Я не удивился. Я знал, что он явится сюда. Видел. Чуть левее, ближе к кровати стояла Дэйзи. Она сильно изменилась за тринадцать лет. Только белокурые волосы, как и прежде, забавно вились, ниспадая до самого пояса…
Кажется, в ее честь я назвал свою собаку. Почему-то понял это только теперь.
— Поль, — прошептала она, ступая ко мне, но я предпочел оставить все как есть. Мне не нужна ее любовь, как не нужен обрывок письма со следами ее помады. — Ты помнишь меня? — голос из далекого прошлого. Сердце трепещет от этого ее амьенского говора. Как звон серебряных колокольчиков. Я любил ее? Да… любил, когда-то давно в прошлой жизни.
Я покачал головой и на ставшем привычным арабском предложил покинуть мою скромную обитель. Естественно, что они ни слова не поняли, но явно осознали. Дэйзи озадаченно взглянула на священника, и только теперь я заметил, что ее кисть кровоточит. Я даже протянул ей чистую тряпку, чтобы завязала руку. Она расплакалась… и попыталась меня поцеловать…
Значит… это привкус ее слез ранее не давал мне покоя?
Все же я не смог отпустить их ни с чем. Написал им записку. Описал все, что видел у тропы. Если захотят, то переведут. Теперь Дэйзи Пахет стала для меня такой же безликой, как и сотни человек приходившие сюда до нее.
Мне хотелось сказать ей, чтобы не плакала. Чтобы верила, и все сбудется. Хотелось сказать это на родном… Но я не сказал.
Я написал ей в постскриптуме, что главное верить. Верить и жить, не оборачиваясь назад. Ведь время не идет вспять. Мы не можем изменить былое.
Боль забывается. Даже память исчезает из глубин нашего сознания.
Я написал об этом и нисколько не сожалею, что соврал ей в последний раз…
* * *
Дэззи я нашел пристреленной на заднем дворе. Глупышка, напала на людей, рвущихся в мой дом. Вот почему кровоточила рука той женщины…
Плакал ли я? Кто знает… я мог просто забыть об этом, как забыл о прошлом двенадцать лет назад… удобное умение, чтобы заживо умереть…
Словарик:
Самум - знойный сухой ветер в пустынях Северной Африки и Аравийского полуострова. Обычно перед налетающим шквалом самума пески начинают «петь» — слышен звук трущихся друг о друга песчинок. Поднятые «тучи» песка затмевают Солнце. Возникает самум при сильном прогреве земли и воздуха в циклонах и преимущественно при западных и юго-западных ветрах. Ветер несёт раскалённый песок и пыль и иногда сопровождается грозой. Температура воздуха при этом может подняться до +50 °C, а относительная влажность подходит к 0%. Шквал длится от 20 минут до 2-3 часов иногда с грозой. При самуме следует ложиться и плотно закрываться одеждой. В Алжирской Сахаре бывает до 40 раз в год.
Нун – в египетской мифологии первозданный океан, из которого родилось священное яйцо, из которого произошел Ра по гелиопольской легенде.
Пахет – египетская богиня восточной пустыни.
Тефнут – египетская богиня влаги.
Кудама – значение имени : старый; идущий вперед; первый ряд
Тума – значение имени: жемчужина
Кафир – неверный
Аль-Масих ад-Даджаль («ложный мессия») — аналог антихриста в исламской традиции. Его появление, согласно исламскому вероучению, ознаменует те испытания, которые выпадут людям в конце времён перед Концом Света.
Квартал красных фонарей — район города, в котором процветает проституция и другие виды секс-индустрии.
Амьен (фр. Amiens, пикард. Anmien) — город на севере Франции, на семи рукавах реки Сомма. Главный город исторической области и современного региона Пикардия. Административный центр департамента Сомма. Население 136 тыс. жителей.
@темы: рассказы-ориджинал
Сказали задание выбираю сама. Вот собственно и выбрала
Жанр: драма
Сдать работы до 21 августа
Shaena Герой Арены
Сообщения: 4907Репутация: 56
-грамотность - 3
Я ошибок не заметила
-речевая ценность(стиль) – 4.
Стиль мне очень понравился. Не перегруженный текст, нет повторов. Читала как книгу.
-выполнение задания(жанр, тема) - 3
На мой взгляд, задание выполнено не до конца. Да предметы и пустыня присутствовали, но как то мельком и не помогли раскрыть, что же случилось, и почему, главный герой все забыл.
-сюжет или его оправданное отсутствие - 2
Начало, на мой взгляд, затянуто, а потом события начали, как-то быстро развиваться. Осталось впечатление скомканости и недосказанности. Мне было интересно узнать, что все-таки произошло и почему главный герой все забыл, почему его нашли именно сейчас, через 12 лет, а не раньше, и именно в этот момент он решил заглянуть в конверт. В общем, рассказ поставил для меня больше вопросов, чем ответов.
Итого: 12 баллов
Краузер_сан Бывший Лидер
Сообщения: 7267Откуда: Кентерлот.Репутация: 102
Как жаль что я не знаю кто автор, и не могу у него спросить... Но девушка ведь его сестра, у него есть собака, люди приходят к нему. Я правильно понял что это и правда он. Если да то вы меня задели.
Катюша, спасибо, что выложила рассказ у нас!
Каждый человек имеет право на свое собственное сумасшествие
Сальвадор Дали
Трудовые блудни.
Очень режет слух фраза "опять слегонца обкурился", неуместный жаргон по-моему, выбивается из общего стиля.
И "слегонца", кстати, тоже. Как и "негласный ангел=хранитель." "Своими блестящими карими глазами" -- а разве чужими можно посмотреть?
Потом, э-э, палец у собаки? Ну, в некотором роде да-а...
Художника обидеть может каждый... но не каждый может скрыться от его гнева
Чем страннее - тем интереснее и привлекательней. Можно "Воскреснуть замертво".
Где здесь пропасть д
А так словно действительно стоишь за плечом героя
Единственно, чистое имхо, начало резануло какой-то резкостью, рубленностью фраз. так и хочется некоторые объеденить
И второй кусочек, который "Каждый раз, спускаясь в эту жаркую долину..." - такое ощущение что несогласованный ккой-то
Я в мастерской писателя
Loki_2008, это несогласовано? Да, если средний род - "приключение", то "его". Но если автор хочет видеть в приключении щедрую на сюрпризы женщину, это его право. Мне показалось, приключение вполне может быть королевой)
Каждый человек имеет право на свое собственное сумасшествие
Сальвадор Дали
kagami, "Мертвый живец"...
я тоже не умею писать развернутых комментариев, потому припоминаю школьные уроки литературы и начинаю писать сочинение на тему что я почувствовала, а что запомнила, как проанализировала ) Никогда не думала что этот предмет мне пригодиться )
Очень режет слух фраза "опять слегонца обкурился", неуместный жаргон по-моему, выбивается из общего стиля.
Спасибо. Я, честно говоря не задумывалась над этим. Речь шла о галлюцинациях, о том что старику мерещиться демон. А так как в восточный странах все же более распространено курение кальяна, а не распивание спиртных напитков, то и фраза написалась сама собой... Вот прям сама себя и потребовала..
Знаете, герой эдакий прилежный дяденька, в душе которого живет еще тот интриган
Ну... бывают в отделениях больничных лежат некоторые живые, которых живыми уже язык не повернется назвать... сердце бьется, тело дышит.. а мозг мертв...
Грубая аналогия конечно. Но если человек забывает все и начинает жить с чистого листа, это все равно что заново родиться, взглянуть на мир абсолютно новым взглядом. Так что можно сказать о бывшей личности этого человека? Пропала, утрачена, погибла? Мертвая личность к которой нет возврата. А ведь таких примеров есть очень много. Наш герой отказался от прошлого, забыл, вот это и значит "заживо умереть" в моем понимании.
Да палец, покрытый шерстью, с ногтевой пластиной - то есть когтем.. с теми же суглобами что и у любого млекопитающего. Другого названия нет )
Можно докуриться до остановки сердца... а этот только до чертей надымил ))))
А вот чем не понравился негласный ангел-хранитель? Я же не могу написать что она как ангел-хранитель по-умолчанию над его душой тявкает
Если они имплантированы )))
Вообще фраза без слова "своими" менее благозвучна.
К примеру: "Дэззи вопросительно взглянула на меня блестящими карими глазами"
Слово "блестящими" становится лишним, потому что опять не благозвучно.
Да и слово "карими" уже более хлипко держиться на своем месте ибо редко у какой собаки глаза не карие.
Что в результате остается? "Дэззи вопросительно взглянула на меня глазами"
Тогда возникает вопрос: "А она могла смотреть чем то еще кроме глаз?"
Так что мне разве обрезать фразу до "Дэззи вопросительно взглянула на меня" - а мне эта фраза не нравиться. Как собака может взглянуть вопросительно? У нее что эмоции на морде отображаются? Небось из-под шерсти вылазят )
Это я к тому, что любое предложение, если разобраться могло бы быть покороче и поточнее. В результате у нас получится деловой стиль, типа инструкции. Пошел-сделал. Конец.
О, очень-очень лестно, спасибо )))
И второй кусочек, который "Каждый раз, спускаясь в эту жаркую долину..." - такое ощущение что несогласованный ккой-то
А у меня при вычитке возникло чувство, что это прям как начало №2
Так что насчет несогласованности в какой-то мере согласна
Ыть, а кого на "живца" ловить то собрались? )))
Key_Lo, я не говорю о неуместности фразы, а о ее оформлении. Можно же сказать иначе: "старик Кудама опять основательно обкурился" (по-моему, "явно" и "опять" в данной ситуации одновременно лучше не использовать).
Ну, раз Вы не стали дожидаться kagami и первой повелись на подначку, то
то же самое, что "Живой мертвец", но вызывает больше вопросов...
Каждый человек имеет право на свое собственное сумасшествие
Сальвадор Дали
мне слово "основательно" не нравится.. (
"Мертвый живец" то же самое, что "Живой мертвец", но вызывает больше вопросов..
А вот могу на этот счет поспорить
"живец" и "мертвец" ведь не антонимы, потому тем же самым по определению быть не могут
Key_Lo, "слегонца" еще хуже, на мой взгляд. Есть масса других синонимов, ведь герой хоть и
но помнить об этом не должен, не так ли?
Не надо расчленять мои выстраданные словесные конструкции. Дайте волю воображению, попробуйте воспринимать их целиком - как, например, известное словосочетание "Заживо умереть"...
почему же?
Может его новая личность как раз и есть интриган?
По опыту знаю.. чем больше текст выстрадан, тем более тяжел в восприятии так что , я бы не акцентировала внимание на страданиях.Даже если мелкая фраза
а мне
Его новая личность - араб.
Я уже понял. Причем, пробуждается только в этой сцене, а после - насовсем засыпает. Дело Ваше, но у меня при прочтении "пробуждается" нездоровая ассоциация: "престарелый укурок явно крепко пыхнул"...
Верите, кажНую буквицу от сердца отрываю...
Я и почитаю, и отпишусь еще, сейчас просто такой завал на работе, что по форуму пробегаю аки та собачка - нюхну, тявкну - и дальше...
У вас, эльфов, у всех прелестные глаза, даже у мужчин.
Так и хочется наковырять и сделать ожерелье...©
kagami, я немного в другом смысле. Не в смысле грамматики, в а смысле стилистико-логической взаимосвязи предложений. То есть я понимаю что должно быть как бы расколотое восприятие. Но мне лично показалось что это набор фраз, не очень связанных каждая с соседними
Я в мастерской писателя
Сразу не понравилось, что в первом абзаце два предложения начинаются с деепричастий.
Не понял, как связано расстояние и фундамент новой мечети. Да и дальше о строительстве мечети нет ни слова - ружье не выстрелило.
Возможно, для связывания текста в одно целое, следует заменить "к тому же" на "по этой причине", "по причине этого" или нечто подобное.
Первое предложение, мне кажется, тоже должно иметь предположительный характер. Здесь можно перестроить текст.
Предложения объединить: "Возможно, он решил, что должен взглянуть на меня своим не затуманенным взглядом, горя желанием направить на путь истинный. О том, что священник ищет встречи, поведала Тума."
В целом по тексту, по моему мнению, есть небольшой излишек местоимений. От некоторого их количества можно без вреда избавиться.
А на прошлой неделе жаловалась, что к ее старику опять по ночам приходит темный даджал…
Возможно, канцелярит. Лучше "сделав глубокий вдох" или "глубоко вздохнув".
Жилище "у подножия", а потом спуск по тропе - сбивает с толку. Кроме того вряд ли днем тень на песке настолько черная, чтобы напоминать чернильное пятно.
Кажется, что здесь "я" можно безболезненно убрать. Неужели по тропе, с которой можно сорваться, ещё и ночью ходил?
"Ибо" на фоне остального текста выглядит несколько неуместным. Или "сам Бог", или "сам" убрать.
Возможно, позже добавлю ещё. А собачку жалко! Собачек и кошечек нельзя трогать!
Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Потому-что, если уж на чистоту, я лично не хочу ничего менять. У меня чувство, что текст утратит свою атмосферу, если я трону там хоть что-то. Чувство не чуждое любому автору. Вот скажите, это мое чувство обоснованное? Текст не утратит своей атмосферы, смысловой нагрузки если я начну менять слова, перефразировать предложения, опираясь на это "Имхо"? Ведь от этого изменится и эмоциональная нагрузка, более того, изменится ритмика текста. А она мне нравится...
А еще мне нравится что люди пишут, словно стоят за спиной персонажа не изменится ли это их чувство, если я начну здесь все менять?
Меня это не пугает, именно волнует
Странный вопрос. С одной стороны, многие считают, что у меня острый глаз. С другой стороны, ИМХО субъективно по определению.
Можно подождать, что скажут другие. Можно попробовать посоветоваться с учебниками по стилистике или с людьми, которым доверяете.
Где здесь пропасть для свободных людей ?
А Вы уверены, что Ваш стиль - само совершенство?
Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Насчет тени, напоминающей кляксу. Она могла напоминать кляксу не глубиной цвета, а причудливостью форм...
да и утренние тени довольно резкие
Я не говорила о совершенстве. Но речевой стиль, это довольно хрупкая структура. Замена слова - и уже по другому читается и по другому воспринимается. Не факт, что станет лучше
Здесь из текста явно следует, что герой спускался в долину и ночью. Кроме того откуда он спускался, если жилище находилось у подножья?
Я думал над этим, но это можно было отметить в тексте.
Конечно.
Слышал, есть песчаные пустыни, есть глинистые (кажется "такыр"
Не совсем удачное сравнение. Как над костром, как над жаровней. И почему герой считает, что это иллюзия? Сильно нагретый воздух действительно движется и порождает аберрации.
Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Советы я использую, но вряд ли для переделки этого текста. Он того не стоит. Все равно что стараться прожить один и тот же день дважды
к примеру с плато в низину. А при на плато уже и кряж может быть.. грубо говоря (очень-очень грубо говоря)
Плато - Равнина, лежащая сравнительно высоко над уровнем моря и отделенная от соседней местности крутыми склонами, уступами . Вполне логично?
есть даже солончаковые и снежные )))
может он не знаток этих процессов? Слегка подзабыл, к примеру
Нет вопросов. Разве что, как на счет спуска ночью по опасной тропе, где и днем-то можно в пропасть сорваться?
На усмотрение автора. Рассказ не такой уж большой по объёму труд, и размышлять приходится над каждым предложением отдельно, над их связью в абзаце и в тексте в одно целое.
Блин.. я сама с себя угораю
Блин.. я сама с себя угораю
А уж я-то!
И опять же, где это отражено в тексте?
"Уж сколько раз он ходил по этой тропе и днем, и ночью... Почему оступился именно в этот раз? Может, это знак?"
Хотя... Куда ему ночью-то по тропе идти? А! Понял! Хочет попасть в соседнее селение, до того как солнце по-настоящему разогреет пустыню. Так сказать, "по холодку". Ну вот! Все же можно объяснить!
Я с себя угораю!
Где здесь пропасть для свободных людей ?!
А с другой стороны, если все объяснять - человек разучиться думать =_=
Нет, не разучится - в рассказе достаточно идей над которыми можно поразмыслить, не отвлекаясь на ненужные вопросы.
Кстати, вот еще один:
По описанию собака напоминает колли или афганскую борзую. Может терьер или золотистый ретривер? В общем, все эти породы не очень-то агрессивны по отношению к человеку. Конечно, если посторонние рвутся в дом... Но кто станет пытаться войти, если видит, что хозяин отсутствует? А уж убить собаку, охраняющую дом, для того чтобы войти внутрь... Нет слов! И у кого было оружие (скорее всего пистолет)? Вы представляете себе католического священника с пистолетом? Я, нет!
Учитывая, что рука женщины была поранена, можно обыграть момент и по-другому: одна Дейзи исчезла - другая появилась. Потому как Дези-женщина вряд ли могла оказаться в столь глухих краях. Даже учитывая, что священник узнал "предсказателя", то не мог пастор в течение одного дня смотаться в Европу и обратно. ("А теперь прикинь солдат: где Москва, а где Багдад. Нежто ты смотался за ночь до Багдада и назад?" Л. Филатов "Про Федота-стрельца"
Где здесь пропасть для свободных людей ?!
В копилку ваших ляпов, хотелось бы еще упомянуть про шерстку собачки
Потом милейшая Дэззи тявкала, а потом умудрилась зубками ухватить мужичка на краю пропасти
СКОКА весу было в вашем герое? Даже если он тщедушный недомерок, то все равно никак не меньше 60 кило. Вы законы Ньютона в школе учили?
Чтобы удержать на обрыве и не свалиться собачка с ее шерсткой и тявканьем должна весить не менее 70 кг.
Представляете тявкающую крошку семидесяти килограммов?
И продолжу про шерстку.
Ваш герой крошку моет шампунькой раз в неделю и вычесывает частым гребешком как для выставки, у него в пустыне аппартаменты с центральным отоплением, кондиционером и неограниченным ресурсом водички на 70 килограмовую тушку?
У собаки живущей на свежем воздухе, обдуваемой горячими вертрами пустыни шерсть жесткая просто от пыли.
Такие вот невеселые мысли при чтении рассказа возникают
Бороться и искать, найти и не сдаваться
Тратить время на человека, который не желает учиться -- пустое дело, потому "адье, май лав".
Художника обидеть может каждый... но не каждый может скрыться от его гнева
Тратить время на человека, который не желает учиться -- пустое дело, потому "адье, май лав".
Да действительно, зачем на таких людей тратить время? ^_^
Каждый учиться по своему.
Я не желаю возвращаться к переделке работы, которую толку переделывать уже нет. Все равно что перевязывать одну и туже кофту.. С каждым разом нить будет все хуже и хуже. И сколь бы ровными петли не были - красиво не будет. Нить уже не та.
Проще переписать заново. Иначе ничего нормального не выйдет. Но сколько бы мы не переписывали - всегда найдутся недовольные. А топтаться на одной и той же идее, переписывая рассказ раз за разом, это не развиваться. Я считаю, что если не можешь сделать что-то хорошо, сделай что-то новое и лучше.
Далее, каждый написанный текст - это уже пройденный этап. Я считаю что комментарии к текстам, это то что надо учитывать в новых работах.
Перед тем как что-то говорить - подумайте. Может ли человек, который не желает учиться, написать такой текст? Наверняка это не первый текст, и наверняка ошибок могло быть больше.
Еще. Если вы давно обитаете на таких форумах, то должны были заметить, что обычно такие люди на комментарии обижаются и быстренько свои работы удаляют. Называют всех комментаторов нехорошими словами и верят в свой гений.
В принципе, я даже не знаю кому следует здесь говорить
Вам, или мне?
Я бы вам сказала, потому что вы не желаете думать.
Key_Lo, можете угорать дальше.
Вы знаете почему я это написала?
Потому что мне очень понравилось общение с Munen, которым здесь все так пугали.
А ведь он говорит дельные вещи.
А я, как и любой уважающий себя человек, должна найти достойный ответ. Потому я и угораю с себя, потому что эта наша полемика приносит действительно удовольствие.
Я вообще-то представляла себе не породистую собаку
Ну... не факт что это был настоящий священник... Странно уже тот факт что священник разыскивал нашего героя.
Если уж на то пошло. Они могли попытаться войти хотя бы через то, что женщине требовалось перевязать руку. То что собака найдена на заднем дворе, а кровавых пятен герой не видел, указывает на то что там ее и пристрелили.
Элементарно люди, беспардонно открыли дверь в дом, выпустили собаку, убегали от нее и пристрелили.
Да и пистолет мог принадлежать и женщине. Учитывайте что они христиане, а вокруг арабы. Элементарно отпугнуть можно.
Да и я не делала акцента на пулях. Мировая криминалистическая практика знает множество случаев, когда убивали и резиновыми пулями и даже пластиковыми пульками из игрушечных пистолетов. Последний вариант я даже знаю не по наслышке. Был случай в Тернополе, школьник играясь пристрелил одноклассника. Жуткая трагедия.
Он мог путешествовать вместе с ней. Оставить все в том же Оазисе, или в католической миссии. Зачем ему мотаться в Европу?
Что значит одна Деззи исчезла , а другая появилась? Приплести элемент мистики, имеете ввиду?
Чтобы удержать на обрыве и не свалиться собачка с ее шерсткой и тявканьем должна весить не менее 70 кг.
А ее лапы ехали и сдирались в кровь... Да и герой быстро сориентировался.
Собака огромная, если подумать, все же достает Глав герою почти до бедра. а какого он телосложения - на этом уже не акцентировалось внимание.
раз на то пошло, зачем ему ставить дом так далеко от оазиса? Дома ставят у воды, у источников и никак иначе.
Не скажу что это сильно ляп. Пустыня по определению не тот ареал в котором может обитать обычная собака. Ценное животное требующее порядочного ухода и особого режима
Если погуглите есть очень много статей на эту тему. В том числе использование собак в пустынях. Это ночное время и утро, до восхода солнца.
В свое оправдание могу только сказать, что герой волновался за то что станет жарче, и не потащил собаку в оазис, а сразу вернулся домой.
С чем соглашусь так с тем, что собака в пустыне это реально пыле-сборник. Хотя может мужику это было нормально? ))) Это у нас квартира-водичка. А в села зайдите. Сам собак тоже очень редко моют, а собачка и в болоте побарахтаться может. И что , ее от этого меньше по холке гладят? Или шерсть менее лохматой становится? А пыль в пустыне это не болото, она шерсть не склеивает. Потому да, шерстка лохматая. Могла конечно написать : "Стараясь не зацепить собаку, что бы не испачкаться о запыленную шерсть"?
Герой смотрится менее неряшливо, но при этом проявляет просто непозволительное ханжество.
Мне интересно, что еще ляпом назовут
Ых...
Там собак вообще не моют... Это городские собак моют от нефиг делать и чтобы в квартира не превратилась в собачью будку
Для сельского жителя у нас, для кочевника или или крестьянина из селения в пустыне - в Средней Азии такого называют дыхканином, содержать собаку в помещении нонсенс. Для мусульманина собака кроме прочего нечистое животное: http://dog-info.narod.ru/islam.htm
Вы описываете человека, который живет, по-видимому, в арабской стране, а они строго придерживаются исламских традиций. Человек, который гладит по холке собаку - осквернен. Ему надо принять очищение. Ни один человек не пойдет ни за каким советом или предсказанием к нечистому, который держит в доме собаку.
Но все эти соображения по отношению к вашему тексту уже вторичны. Это просто чтобы вы представляли качество логики написанного.
А я про первое ощущение при чтении вашего текста.
Берем первое предложение с все тойже "шёрсткой".
Значение слова: http://dic.academic.ru/dic.nsf....A%D0%B0
Итак, первое значение - ласкательное от шерсть. Вы представляете мужика (я говорю пока про европейского мужика, а не человека живущего в арабском мире), который в мыслях шерсть примерно 70 сантиметровой животины в холке назовет шёрсткой?
Это из ряда вон. Собачью шерсть этим словом может назвать только маленькая европейская девочка. Девчачье слово, простите.
Про тявканье этой самой животинки я уже продолжать не буду.
Бороться и искать, найти и не сдаваться
Ну, если интересно, то... Давайте попробуем выстроить временную шкалу событий.
Оазис и соседнее (следовательно, ближайшее) селение находились на расстоянии не менее 12 км. Кажется, приблизительно такое определяют для линии горизонта. Сразу отмечу, что мне не понравилось "находился далеко на горизонте".
ГОРИЗОНТ, -а; м. [греч. horizōn (horizontos) - ограничивающий]
1.
Видимая граница (линия кажущегося соприкосновения)
неба с земной или водной поверхностью; пространство неба над этой границей. Видимый г. Линия, черта горизонта. До самого горизонта тянутся леса. Корабль скрылся за горизонтом. Из-за горизонта поднималось солнце. Весь г. закрыт густыми тучами. Истинный, математический г.
Корме того нужно было дойти до обрыва и спустится в долину. Полчаса на спуск в долину, два с половиной на путь до селения.
Если предположить около 08:00 восход и около 20:00 закат. Значит, время выхода из дома около 10:00 (Я уж пищу цифрами, хотя в художественной прозе это не пр
и мы опять вернулись к началу. То вы представляете что собаку должны мыть. То мы приходим к выводу что собаку мыть не обязательно.
Наш герой живет вдалеке от основной массы людей, цитирую : "Признаюсь, я пытался исчезнуть. Сбежал к этому горному кряжу подальше от людей, чтобы не будоражить и не волновать устоявшийся порядок их жизней. "
ну давайте вспомним так же о том, что глав герой все же европеец, а не араб, и забыл он свое прошлое намеренно. Да и не с кем кроме двоих людей в оазисе он не общается. Люди которые к нему приходят, не обязательно арабы. Как вы сказали, уважающий себя мусульманин в дом с собакой не зайдет.
Плюсстарик, вспоминая о священнике, говорит что последний называл главгероя даджалом. Вот таки странно для священника, священник назвал бы дьяволом, богоотступником, пособником дьявола. А не темным даджалом.
Опять же собака. Будь то рассказ о ведьме --- был бы обычный черный кот )))
Может он не такой уже и священник был?
Крестов я на нем не описывала, да и не крестился )
Я все же пыталась изобразить Глав героя так, что бы у читателя возникло сомнение. Хороший он человек, или все же предвестник конца света.
Кудама не зря говорит
— Ты как всегда являешься подобно самуму, — протянул старик, причмокивая.
— Так же неожиданно? — я не удержался и все же слегка съязвил. Кудама ответил с той неповторимой кривой усмешкой, которая присуща людям бывалым.
— Так же не прошен и опасен.
Даже человек, не желающий Глав герою зла, считает его опасным ...
Странное у вас все же замечание.
Герой знает о священнике, но он не знает о женщине. Священник мог прибыть и с женщиной. В конце-концов.
И вопрос: когда и в каком месте о прибытии священника сообщили герою.
Герой думает что миссия в двух днях пути отсюда.. А как он путь то считает? На верблюде, на арабском скакуне, или пешком. А может и на машине. Ведь тоже не акцентируется внимание. То что пешком по жаре топать, на машине можно проехать очень быстро.
с Тумой на прошлой неделе он общался. Как и где на самом деле не имеет значения.
К тому же герою не обязательно должны были сообщать о священнике, он ведь может предсказать. Если смотреть на персонажа как на обычного человека, то это действительно можно назвать опиской. А он у нас все же предсказатель.
Насчет тропы.
Опять же, герой шел к соседнему селению. Его дом стоял у подножия кряжа. Тропа старая, если человек живет в этой стране от силы 12 лет, то куда вела тропа? Не трудно предположить что к еще к какому-нибудь поселку.