litnet.com/ru/book/kodeks-xranitelya-b198819
fulllib.com/book/2453
ficbook.net/readfic/7295115\
Название: Кодекс Хранителя
Автор : Я личной персоной, Екатерина Лылык
Жанр: Фэнтези. Магическая академия, становление героев, смерть персонажей, интриги, борьба с врагом
Аннотация:
У Хадисы есть тайна: она суккуб. За плечами четыре года обучения в Институте благородных девиц. Нужен еще год — и она станет достойной женой, а там будь что будет с ее силой: если пробудится, то мужу будет только в радость. Но институт со скандалом закрыли, и девушка вместе с подругами попадает по перераспределению в Высшую академию демонизма и магии на факультет хранителей семейного очага, где в первую очередь нужно блюсти невинность. Вот только никто Хадису не предупредил, что учёба в Академии — странная, факультеты воюют до предсмертного визга, и вообще, она — наживка для преступника, орудовавшего в ее бывшем институте… Хуже всего то, что ее демоническая сущность начала просыпаться, подогревая и без того непростую обстановку.
Глава 58
Глава 58
Ментальный удар застал Эвересту в тот момент, когда к ней опять за настойкой пришел Дендис... Был поздний вечер. Марита, несмотря на субботу, продолжала работать, придумывая отчёт о ещё не проделанной работе, наперед сглаживая по сотворенному Хранителями плану самые острые моменты. Окно было распахнутым. Еле различимые серо-синие пушистые облака медленно плыли по зияющему чернотой небосводу. Изредка в четких черных стыках между ними просвечивали яркие точки звезд, будоража тем самым воображение влюбленных в ночное небо наблюдателей.
Чем занималась Хадиса Кирин — было неизвестно, но девчонку откровенно крыло. Эвереста ощущала это на себе, безошибочно узнавая ее ментальное воздействие.
Дендис потоптался в открытых дверях и сказал, что принц вернулся под теплое крыло охраны, даже обещал заглянуть утром по вопросу стипендии... И продолжил топтаться все там же, в дверях.
— Хотите настойку? — понятливо поинтересовалась Эвереста.
— Только без овец, — предупредил Диндинус. Улыбка, проскользнувшая на его суровом лице, манила...
Пожав плечами, Эвереста отвернулась от окна и направилась к шкафу, привычно открыла дверцу и подвисла...
Шкаф был действенно пуст. Дендис заглянул через плечо и застыл, шумно выдохнув.
В этот момент и накрыло. Вспышка возбуждения пронеслась по позвоночнику, а из окна донеслись откровенные стоны... За закрытой дверью звонко брякнулась об пол печатная машинка...
— Погано-то как... — прошептала ректорша, чувствуя, как лапищи Диндинуса опять чудят поползновения.
— Сейчас будет легче, — пообещал он, и Эвересте стало ясно, что наступил тот момент, когда ей припомнят и овцу, и все остальное, ранее сказанное…
* * *
Отобрав у Линн эстафету, Камилла сжала ладошкой член у основания и, представив себе вкуснейший вишневый леденец, начала лизать его. Медленно, со вкусом, смакуя послевкусие каждого движения. Парень от нетерпения сначала подался бедрами вперед, а потом начал вовсю толкаться ей в руку, тихо постанывая и раз за разом запрокидывая голову назад.
Получив смачный шлепок по заднице, он вздрогнул:
— Всегда мечтала отшлепать принца, — пошло ухмыльнулась Линн, опять опускаясь на коленки и кусая его за попу. Потом провела язычком по внутренней стороне бедер, обвела им яички и, сжав пальцами ягодицы, потянула нежную кожу яичек губами.
Столб откровенно мешал.
Послышался протяжный стон, приглушенный тканью. Особо сильно толкнувшись вперед, парень кончил и повис прикованным, не в силах больше стоять.
Сглотнув, Камилла довольно улыбнулась и поднялась на ноги. Его Высочество шумно дышал. Это ощущалось даже через мешок, украшенный стрингами.
— Может, его развязать? — с каким-то сожалением предложила орчанка. Линн удивленно взглянула на подружку:
— Шутишь? Он же убьет нас на месте. Правда, Ваше Высочество?
Но в ответ они получили только мычание и слабое мотание головой в разные стороны. Фыркнув, Камилла содрала с головы парня розовые стринги, а потом начала развязывать шнурки холщового мешка. Линн тем временем пожала плечами и начала возиться с кандалами…
— И вообще, Ваше Высочество, кто это на вас намо… тал, — выдала Камилла, развязывая последний узел и отбрасывая мешок в сторону. Правда, последнее слово девушка буквально выдохнула от удивления и растерянности, увидев наконец раскрасневшееся лицо своей жертвы...
Увы, на нее смотрел вовсе не Максимилиан Дрейк, а оборотень с резиновым кляпом во рту. В это миг щелкнул открывшийся замок наручника, и Горр тут же сорвал с лица кляп. Линн наконец подняла голову и только теперь увидела перед собой чрезмерно короткие русые волосы. У Максимилиана шевелюра была длиннее и темнее.
— Ах ты ж сволочь... — в сердцах выдохнула Рылова и замахнулась, явно намереваясь дать пощечину. В тот же миг Горр схватил Камиллу за руку и с силой дернул девушку на себя. Не успела она опомниться, как на левой руке уже красовался наручник.
Как раз вовремя. Удар у Рыловой всегда был сильный. Лёгкой пощечиной она могла и челюсть вывихнуть, и височную кость проломить.
Линн едва успела отскочить. Но Горр ею не интересовался, ловя вторую руку орчанки и так же безжалостно пристегивая ее. Камилла скована, мир спасён. Что может быть лучше? Можно надевать штаны и идти спать...
— Эй! — вскричала Камилла, пытаясь освободится. — Горр, это безнравственно!!!
— А отсасывать мне на главной площади и при этом называть Его Высочеством — нравственно?! — обернулся к ней оборотень, зло сверкнув глазами. Член стоял колом и прятаться в штаны не желал…
С мозгами тоже творилось что-то неладное, с чувствами — аналогично.
— Так ты обиделся? — выдала Рылова, абсолютно не давая отчёта своим действиям, и тихо рассмеялась. — А вот минуту назад ты явно был на седьмом небе от счастья… — съязвила она, окидывая взором его смешные потуги одеться . — Так стонал и так двигал бедрами…
— Стерва… — Горр чувствовал, как кровь начинает бить в висках.
Словно читая все, что творится у него на душе, Камилла отступила на шаг и, как завороженная, облизнула припухшие губы. Их взгляды не разрывались ни на секунду. Горр сдался, прижал Рылову к столбу одной рукой, а второй все так же, не отрывая от нее взгляда, аккуратно расстегнул блузу и приспустил ее на плечах. Перед его взором открылась вздымающаяся от участившегося дыхания аппетитная грудь, скованная бюстгальтером. Прикоснувшись к белым полушариям ладонью, он опять взглянул девушке в глаза и впился в ее мягкие губы крепким поцелуем. Собственный вкус набатом ударил по вискам. Кончиками пальцев он очертил острые плечи девушки, а потом расстегнул застежку бюстгальтера на спине.
Камилла задрожала, вмиг вся сжавшись. Легкий румянец заиграл не ее щеках приятной зеленцой. Правда, в вечерней темноте его все равно не было видно. Отвернув лицо в сторону, Камилла застыла, чувствуя, как оценивающий взгляд скользит по ее коже.
Горр задумчиво поддел ногтем торчащий сосок на левой груди, потом проделал то же самое с правым, наблюдая за реакцией своей пленницы. Подумав еще немного, прикоснулся легким поцелуем к шее и сжал мягкие груди ладонями.
После неожиданно рывком содрал короткую юбку, коленом раздвинул ноги Камиллы и грубо оттянул мелкие полупрозрачные трусики в сторону, обнажая промежность. Задев пальцами клитор, довольно отметил, как она вздрогнула. Ее глаза заблестели в темноте, тело слегка подалось вперед, навстречу его пальцам. Девушка застыла, все так же смотря в сторону и не поднимая взгляда. Сейчас до жути не хватало ощутить ее крепкие руки на своей шее. Хотя, скованная Камилла была не менее притягательной и абсолютно неопасной. Прижав девушку к столбу и запрокинув ее ноги к себе на талию, Горр с легкостью вошел в нее и на миг застыл, чувствуя, как она задрожала всем телом.
Она была такой горячей внутри, и так сильно сжималась, заставляя его терять разум…
Найдя губами ее губы, он жадно скользнул в ее рот языком, очертил зубы, затем и щеки… Одновременно резко двигал бедрами, раз за разом врезаясь в податливое тело. В какой-то миг поймал губами ее протяжный стон и ощутил, как девушка задвигала бедрами навстречу. Последние отголоски разума снесло окончательно. Теперь уже Камилла ловила поцелуями его стоны, не давая дышать полной грудью, делясь собственным дыханием и крепко обхватывая его талию ногами.
Удерживая на весу ее бедра, чувствуя ее жар изнутри, Горр неожиданно понял, что должен Мухотряскину как минимум два пенделя в зад. Чтобы этот Раздорец даже не смел смотреть в сторону Камиллы Рыловой…
О том, что он в принципе не сможет впечатать в Мухотряскина эти пендели, почему-то в этот момент не думалось.
* * *
Велена Липка завороженно наблюдала за сценой из-за соседнего холмика. Тело ее утратило краски, под кожей проплывали рыбки, а особо буйная стайка мальков резвилась где-то внизу живота. Большую часть ее внутреннего состояния прикрывала одежда и хорошо наложенный плотный макияж... Колыхающиеся от возбуждения сине-зеленые волосы скрывали от чужого внимания прозрачные ушки и часть шеи. Ажурные перчаточки пропитались влагой от преобразившихся в воду ладошек.
Что сказать. Такого она раньше не видела, да и участия принимать не доводилось. А здесь, на главной площади Высшей академии демонизма и магии, происходил именно секс горячий, жаркий, неудержимый, во всех характерных ему проявлениях. Линн привалилась к ближайшему дереву и с улыбающейся рожей наблюдала действо. Где-то примелькнула шевелюра Мухотряскина, явно озадаченного происходившим процессом.
Следов присутствия журналиста не наблюдалось. Да и не до него было.
Остановившийся рядом с сидящей девушкой очкастый старик с блокнотом в руках заинтересованно взглянул на парочку:
— Прям столб любви какой-то.
— А вы кем будете? — покосилась на него наяда — она этого человека точно видела впервые.
— А я тут мимо пробегал, милочка... Сенсацию чиркал, — усмехнулся он и неожиданно предложил: — Кстати, не хотите скрасить со мной ночку, а я потом интервью возьму?
Если бы он не был окрылен сенсацией, то догадался бы, что перед ним не ночная бабочка и отнюдь не просто девушка, страдающая вуайеризмом и ярким макияжем. А потому, получив законное «кулаком в яйца», старик свалился на землю, как мешок с картошкой, и был избит в произвольном порядке во все органы, по которые уязвленная им "милочка" смогла прицелиться и попасть с такого ракурса и положения. Бесцеремонно разогнав сладкую парочку у столба, Веленка исхитрилась подвесить обидчика за ноги, затем стащить с него пиджак с рубашкой и позаимствованной у него ручкой написать на спине: «Изнываю от тоски и уныния», а потом и дополнить сие искусство стрелкой, указывающей на его зад.
Для полной красоты композиции не хватало только швабры, но для такого благого дела угорающая с такого представления Линн готова была поискать и палку, и даже привлечь принца. А потом ещё и отпраздновать, не зря же танцевальный зал сегодня крутил музыку.
Настроение однозначно было бесшабашным и возбуждённым.
* * *
Вакханалия у столба продолжалась.
Хадиса с интересом смотрела на Самсона. Сущность, так явно ощущавшаяся внутри ещё утром, теперь трепыхалась испуганным зверьком, забившись в дальний угол ее естества. Казалось, вуайеризм должен был наоборот ее разворошить, а нет... Она успокоилась, словно так и надо. Причина этому была исключительно в наличии именно этого парня под боком.
— Неподражаемо, — прошептал Самсон, рассматривая ее абсолютно спокойное лицо. — Просто ни грамма стыда...
Его голубые глаза в отсвете фонарей казались темными, почти фиолетовыми. Хадиса неуверенно коснулась пальцами рукава его рубашки и едва ощутимо повела ими вверх, где смахнула с плеча прилипшую ворсинку.
— Демонам стыд непонятен. — Она отвернулась, задумчиво провела пальцами по собственным волосам, привычно их разглаживая. — Ты странно на меня воздействуешь.
Виртуозов хмыкнул.
— Успокаиваю?
— Дополняешь, — тихо ответила Хадиса, давая абсолютно четкое определение тому, что творилось внутри нее. После она поднялась с земли и внимательно осмотрелась чуть вспыхнувшим в темноте глазами.
Пространство преобразилось под действием ее волшебства. Она увидела чуть отдалившихся старосту и Ррухи, где-то стоял рядом с Владом Рубин, с противоположной стороны от них спряталась полностью преображенная Велена. Все их чувства были скомканы и заполнены черной раздражающей похотью. Радиус воздействия был огромен, задевал административный корпус и часть жилых построек. Отдыхающим на танцполе откровенно повезло.
Яркая точка неожиданно вспыхнула в свободном пространстве меж деревьев. Если бы не пульсация — можно было бы спутать с фонарем.
— Я его вижу...
— Почему факультет хранителей, Хадиса? Там тебе не место, — словно не слыша ее, спросил Виртуозов. Он смотрел в противоположную сторону, где к Велене быстро приближался неизвестный старик.
Кирин задумчиво взглянула на сидящего на земле демона:
— Некоторые вещи нужно уметь держать в узде. — Подошвы ее обуви чуть заметно заискрились. Полупрозрачные энергетические блёстки стелились по ее одежде, покрывая девушку всю разом, словно кокон.
Велена тем временем начала колотить старика, явно отбивая ему почки.
— Например?
— Похоть. — Хадиса отвернулась и внимательно взглянула на раздражающий ее огонек. — Я удовлетворила любопытство?
— Вполне, — помрачнел Самсон, проследив за ее взглядом, и это его настроение темной волной прокатилось по округе, поднимая вспыхнувшее желание до новых высот.
«Иди, проверь», — предложил староста, и Хадиса поспешила вперёд.
Глава 59
Глава 59
В рваном просвете облаков показалась щербатая луна. Она ненавязчиво укутала небосвод своим мягким серебристым сиянием, в один миг сотворив вокруг себя сказочную картину. Казалось, все замерло в бесконечном мгновении. Стоны красили вечернюю тишину, и становилось ясно, что ментальный удар задел не только ее и Диндинуса. Впрочем, винить кого-либо, кроме себя, было глупо. Маг вальяжно разлегся на полу, подпихнув руку под голову и закинув ногу на ногу. Люстра над головой шаталась, хотя и не должна была этого делать: верхний этаж был пустым...
— Бардак, — изрекла Эвереста, наблюдая за покачивающейся люстрой.
— Овц на всех не хватит... — глубокомысленно ответил маг.
И Борин чистосердечно с этим доводом согласилась. После поднялась, привела себя в порядок и села за рабочий стол. Привычно щёлкнула кнопкой коммутатора.
Крякнув, Дендис подтянул штаны и, застегнув ширинку, перекочевал на диван.
— Да? — сорванным голосом отозвалась Марита.
— Машинку на стол уже поставила? — словно невзначай поинтересовалась Борин.
За дверью послышался шум, что-то звякнуло, кто-то хихикнул, кто-то заржал.
Диндинус тихо фыркнул, посмеиваясь. Эвереста и сама прыснула:
— Ну, когда поставишь... зайди, — уже не сдерживая смеха, попросила она.
За дверью тоже ржали стройные мужские голоса...
— Ты с кем припёрся то? — поинтересовалась она. Дендис насмешливо сощурился:
— Не скажу... Не хочу народ смущать...
— Народ — дело серьезное, — согласилась Эвереста, улыбаясь...
Стоны на улице стихали, музыка становилась все громче. Танцы были в самом разгаре. Дендис призывно раскрыл свои объятия, и она, посмеиваясь, послушно к нему подошла и забралась на колени.
— Народ, народ... — Мысль закрутилась вокруг этой темы, пока не вывернулась словом «настойка».
Настойку следовало найти, причем срочно. Не хватало только пьяных выходок от этих оболтусов.
Ручищи уже скользнули по проложенному пути, стискивая ее бедра.
За окном неожиданно взвыли о журналистской неприкосновенности, и в тот же момент на столе загорелся тревожный красный маячок:
— Угроза. Код один, двести семнадцать, восемь, восемь, семь... — холодно отчеканил механический голос. Эвереста вмиг посерьёзнела. Но встать ей не дали.
— Двигаться не советую, — тихо вымолвил Дендис, и в его руке материализовалась энергетическая звездочка парализующего заклинания.
Это был удар ниже пояса.
* * *
— Я буду жаловаться! — орал благим матом подвешенный «старик». Чары медленно стекали с него, обнажая реальный возраст парня. — Я журналист, у меня неприкосновенность!
Никто не обращал на него внимания. Цель, к которой неслась Хадиса, была намного интереснее.
«Ждём», — велел староста, удерживая Ррухи за правую руку. Левая уже успела трансформироваться, вытянувшись в мускулистое нечто. Под губами девушки выступили клыки, ноги слегка вытянулись.
— Почему? — едва сдерживаясь, прошептала она. В голосе проскользнули низкие вибрации деформированных связок.
— Пусть прощупает, — пояснил Виртуозов. То, к чему неслась Кирин, явно смахивало на точечный почтовый телепорт. Это откровенно напрягало Раздорца, да и не только его: он чувствовал, как напрягся рядом Хранитель.
Сила волнами исходила от Самсона, двигаясь ровными окружностями раз за разом. Отдавала то жаром, то холодом по нервам. От странных, раз за разом наплывающих на нее чувств, Ррухи сводило зубы — так хотелось вонзить их кому-то в глотку.
Горр поспешно натягивал штаны, Камилла уже успела одеться и поругаться с Веленой.
«Терпение», — беззвучно вымолвил староста, смотря Ррухи в лицо. Удостоверившись, что волчица его поняла, он продолжил внимательно рассматривать округу.
Хадиса неслась к точке, на ходу вытягивая сложную мелодию песни. Четыре года в Институте благородных девиц не прошли даром. Привычное заклинание, усиленное хранительскими примочками, далось легко. Мир вокруг нее потемнел и окрасился энергетическими потоками. Они статичными структурами вырастали вокруг нее, пружинили под ногами, забивались в лёгкие вместе с воздухом.
Хадиса ярко и четко увидела проделанную в этих структурах нору, тянущуюся от корпуса своего факультета. Не задумываясь, перепрыгнула ее и понеслась дальше.
Точка вспыхнула ярче меж деревьев, расплылась в стороны, а потом сфокусировалась. Яркие линии четко очертили человеческую фигуру: словно сосудистая сетка кровотока с ярким клубком источника сразу под сердцем. Очертилась полупрозрачная энергетическая сфера, внутри которой сидел этот человек, спокойный и сосредоточенный.
Заклинание вспышкой сорвалось с ее губ, ударило в сферу, раскалывая надвое. Мужчина едва не упал на землю, вовремя сгруппировался и ушел в сторону, неожиданно смазавшись тенью. Короткий клинок взблеснул перед глазами, едва не прочертив на них кровавую линию, и со скрежетом натолкнулся на девичью ладонь, объятую синим сиянием.
Чужое лицо оказалось спрятанным под платком, оставляя на обозрение лишь угольно-черные глаза.
В следующий миг он пошел в наступление. Короткое лезвие двигалось с неимоверной быстротой. Активированное песнью зрение мешало. Резко отпрыгнув в сторону, Кирин хлестнула нападавшего водным хлыстом и выбила лезвие из чужих рук. Мужик рыкнул. Ухватил руками воздух так, словно словил меч, и замахнулся. Полыхающий энергетический клинок материализовался беззвучно, отсекая черную прядь волос. Девушка опять уклонилась, на ходу создавая белоснежный щит... Лезвие выбило из щита искры, разбивая его в ноль. Хадиса была на порядок слабее ублюдка, проигрывая абсолютно во всем, начиная весовой категорией и оканчивая опытом... Наступление было вовсе не учебным: ее хотели убить.
Влад чертыхнулся. По идее должна была сработать система безопасности, но та молчала. Если бы Хранители сейчас развоплотились, проблемы бы не стало как таковой. Тридцать человек против одного — это не хухры-мухры. Но деревья стояли твердо, тихо шелестя листьями.
Кирин, отражая очередной удар, зашипела, но даже и не подумала отвлечься на полученный порез. Система безопасности продолжала молчать.
Рубин не вытерпел первым и сорвался с места черной молнией. Его огненные шары так и вертелись на пальце, но не воплощались. Ректор добра не давала, а потому единственное, что он мог себе позволить, — это рукопашный бой.
Мухотряскин, в свою очередь, бросился к столбу, где Линн поспешно пыталась вырвать из столба крюк для фонаря, а заодно сорвала несколько наложенных туда активированных черных печатей. Журналист продолжал стонать и просил сжалиться, кося дикими глазами на разворачивающуюся бойню.
Второй наметившийся портал сработал. Вывалившийся оттуда боевик не раздумывая метнул в Линн нож. Вовремя оттолкнув девушку, Влад повалился с ней на землю.
Журналист умолк, безвольно опустив ослабшие руки.
* * *
— Код ноль, двести семнадцать, восемь, восемь, семь. Код ноль...
На площади только что кого-то убили, и от этого стало неожиданно душно. Дендис оттолкнул обездвиженную Эвересту на диван и вытянул руку со звездой перед собой, направив на нее.
— Что это значит? — прохрипела Борин, хмуро смотря на него. Впрочем, и так было ясно, что ее обвели вокруг пальца.
Дверь за его спиной с грохотом ударилась о стену. Еще двое мужчин из охраны Его Высочества быстро прошлись по кабинету, раскрывая все шкафчики подряд.
Марита мычала в приемной, привязанная к стулу.
— Голопроектор где? — Голос Дендиса оставался мягким и с приятной хрипотцой, отчего внутри начали скрести кошки.
— Сломался, — процедила Эвереста, косясь на него. Положение было неудобным.
— Здесь нет, — словно подтверждая ее слова, сказал один из бойцов.
Звезда в руках Дендиса взблеснула ярче. Словно в насмешку, система безопасности начала сигнализировать о смертельной опасности в ее собственном кабинете.
— Засранец... — с чувством выдохнула Борин. Дендис даже бровью не повел.
— Приятно было познакомиться... овца.
Глаза Эвересты распахнулись шире. Марита в ужасе замычала ещё сильнее... Звуковая волна ударила неожиданно, взрывая чужой череп, словно яичную скорлупу.
* * *
Звуковой удар вынес окна ректорского кабинета, что говорило о многом. Больше можно было не сдерживаться.
Уведя чужую руку с мечом в сторону, Хадиса пошла в наступление. Привычно нанесла серию ударов твёрдыми, как сталь, ладонями и завершила связку своим любимым ударом ногой с разворота. Демоническая сущность внутри пела, но почему-то не не давала нужного эффекта. То ли настроение было не то, то ли нападавшие подготовились. Приказать им увлечься оргией оказалось непросто.
Рубин перехватил ее бой. Рядом уже орудовал плетью Самсон, творя ветряными нитями настоящее кровавое месиво из своего противника. На площади тем временем меж деревьев раз за разом вспыхивали телепортационные червоточины. Журналист висел неподвижным мешком, капая кровью на мерцающую печать удачи.
Вторженцев было слишком много. Мелькали снежинки-щиты старосты, бушевала изморозь Влада, тонкими иглами выстреливая вверх из земли, пытаясь пронзить нападавших насквозь... Судя по его хмурому лицу, он бы с радостью прикончил каждого.
Линн, явно терпя неудобства от нехватки магии, сверкала оптимизмом и удачно зашвырнула сорванным с фонаря крюком в чью-то вражескую голову. Камилла поделилась с ней скальпелем, и жизнь адептки стала веселее.
Ррухи перевоплотилась полностью и теперь, наматывая круги вокруг площади, отлавливала каждого, кто пытался выйти за пределы воздействия Самсона. О сохранности глоток она не беспокоилась, поскольку разум в некой степени был отключен.
В опасной бойне не приняла участия лишь Велена, которая, обратившись водой, в один миг просочилась сквозь землю и бросилась на подмогу в ректорский кабинет.
Камилла и Горр, забившись в глухой угол, посылали в своих лечащие заклинания, нашептывая их раз за разом и молясь, чтобы Велена побыстрей подвела подмогу.
— Уходи! — в какой-то момент Самсон оттолкнул Хадису в сторону. Его демон пробудился, легши тонким энергетическим серпанком на кожу. Глаза вспыхнули непривычным алым.
— Нет!
— Найди Кнута, Звезду... Кого угодно... Иди!
Кинув последний взгляд на разворачивающийся ужас, Кирин кивнула и послушно отступила. Наверное, если бы не пышущая оптимизмом и убийственной энергией Линн, сил бы ей на это не хватило.
Но и радость Линн была не долгой. Самсон, велев ей убираться, толкнул ее в образовавшийся в воздухе портал, на поиски подмоги.
* * *
В ночной темноте ректорский кабинет выглядел гротескно. Свет луны выхватывал из мрака очертания безвольно лежащих тел. Чернильная лужа крови, словно море в штиль, окутывала эти тела сплошной ровной гладью. Тонкие ручейки все ещё затекали в нее, наполняя и обескровливая одновременно.
Кто-то шумно дышал, но Велена даже не пробовала остановиться и глянуть. Позже. Она тонкой водяной струйкой потекла вдоль плинтуса, выбрав для этого дела глухую стену за шкафом.
Из вдребезги разбитого окна доносилась музыка, скрашивая звуки боя, проходившего меж деревьев. Лёгкие отблески заклинаний терялись в свете Огненной реки, абсолютно не привлекая внимания. Затекши частью своего тела на стол, Велена вытянула прозрачные щупальца и откинула крышку коммутатора. Щёлкнула кнопкой связи. По водяному телу поплыла волна частичной трансформации, образуя безгубый рот, связки и лёгкие:
— Внимание... Грворит Велена Липка. Факультет медицинского. Нападение на Академию. Есть жертвы. Нужна помощь. Повторяю...
Ее сообщение пронеслось по громкоговорителям, сминая все происходящее на корню, превращая веселье в слаженную и молниеносную реакцию...
— Молодец... — почти беззвучно прощелкал едва узнаваемый голос Борин из развороченного скопища тел, и Велена, расплакавшись от облегчения, наконец позволила себе принять человеческое подобие. Осторожно пробираясь через обезглавленные тела, она с содроганием слышала, как чавкает под ногами влажная ковровая дорожка.
Госпожа Борин лежала около дивана, застряв в полуобороте. Грудь ее тяжело вздымалась. Дыхание было утрудненным и охрипшим.
Присев рядом на колени, Велена коснулась ее заискрившейся ладонью и начала диагностику. Истощение было колоссальным, учитывая ее личный объем магии.
Эвереста перевела на нее мутный взгляд.
— Остановись. — Ее голос был непривычно низок и глубок.
— Но тогда вы...
— Выведи меня в изначальную... форму, — она сглотнула. — Это поможет... Потом спрячь голопроектор... Он в медблоке...
— Что, о чем вы?
— Просто сделай.
Девушка неуверенно кивнула.Теперь ее ладони засветились иначе, почти черным. Пространство на их фоне казалось серым, слегка поддевшимся инеем.
Наяда взывала к Многоликому, и Эвересте казалось, что он колышется за ее спиной и выдыхает свою беззвучную страшную песню сотнями тысяч голосов... Жуткое видение тянуло за собой закономерные последствия. Или, наоборот, оно само было последствием того, что происходило с ее измученным телом?
Вместе с заклинанием уходила боль и мысли, пропадало самоосознание. Лицо искажалось, сначала становясь до безобразия уродливым и старым, а после утрачивая черты, присущие человеку... Щербатая луна продолжала светить в разбитое окно, насмешливо бросая свои лучи на кровавую лужу. Веселая музыка играла, а в парке продолжался бой.
Велена сдавленно всхлипнула, смело смахнула слезы, а после бережно свернула опавшую одежду Госпожи Борин в сверток, завязывая его на себе, как младенческую люлюку.
Теперь трансформироваться будет намного сложнее — она не одна.
Прокрадываясь к выходу из кабинета, а после и приемной, Велена повторяла себе, словно это было ее мантрой, что все будет хорошо, и раз за разом смахивала упертые безудержные слезы...
Глава 60
Глава 60
Танцы были в самом разгаре. Дич и Ананьев следили за порядком, и ничто не предвещало беды. Свет погас неожиданно, выбив из веселящейся массы дружный, весёлый и протяжный стон.
Обычная выходка, за много лет начавшая уже раздражать.
— Твоя очередь, — хихикнула Дич, зажигая на пальце огонек. Они сидели в подсобке и в зал особо не лезли, предпочтя кидание в карты бездумному наблюдению.
Анонис оценил ее веселую улыбку и закатил глаза.
— Да без проблем, — кинул карты в общую кучу и потянул двери на себя. За дверью мялся боевой маг из охраны принца.
— Что-то случилось?
— Его Высочество не видели? — поинтересовался маг. И Ананьев задумчиво окинул его опытным взглядом. Несерьезность боевой шестерки поражала его ум. Будь на месте этих ребят его адепты, столб снесли бы сразу, в ноль и безоговорочно.
— Где-то на танцполе, — соврал он, получая истинное удовольствие от этого процесса, и протиснулся мимо бойца в тесный коридорчик. Дич взвизгнула и только после этого пришло понимание, что с телом творится что-то неладное, а земля быстро приближается к лицу…
Музыка продолжала громыхать, оглушенный Ананьев осознавал, что его утягивают за ноги назад в подсобку, но шевельнуться при этом абсолютно не мог. Задача взрывала мозг, гоняя мысли в поисках решения. Вторая часть свободного сознания трепыхалась в насущном вопросе: «Как сильно пострадала Дич?»
Только спустя длинные десять минут громкоговорители оглушили зал дрожащим голосом Велены Липки. Это была подстава в чистейшем виде. Танцпол грянул дичайшим сплетением освещающих заклятий. Стена рухнула, кто-то телепортировался. Кто-то сбежал, кого-то успели парализовать.
Ребята поспешно собирались в реактивные группы, понимая, что указывать, что делать, попросту некому. Впрочем, это было не в новинку, но поджилки тряслись от осознания собственной ответственности намного сильней.
* * *
Кризис-фактор гонял, словно бешеный, подтянувшихся отовсюду подмастерьев. Систему безопасности стоило переделать. И плевал старик на прописные правила. Последние подсунули им жирную свинью, заставляя ректора контролировать каждое сообщение об опасности и передавать его дальше на всепрослушивание. Такой фигнёй уже давно никто не страдал. Но Учёный совет Дайкирии обязывал делать именно так, и спорить с этим раньше не желали.
Теперь получите и подпишитесь — массовые почтовые телепорты в самом центре их студенческого городка.
Обратить процесс вспять уже было невозможно. Но заблокировать вход-выход — вполне.
Чуть поддетый старческим маразмом мозг решил, что эффективнее будет доплести соответствующие информационные блоки и интегрировать их в барьер, скрывающий саму плоть пространственного пузыря. То есть повлиять на «зону препятствий». Сил этого блока хватит ненадолго, но вполне поможет удержать нападающих внутри. Сделать это нетрудно — сердца многих систем находились здесь же, в его корпусе, в подвалах артефакторского факультета. Спустя пару минут на его вотчине показался Звездунов, таща за шкирку задыхающуюся от бега черноволосую девчонку.
— Батарейка, — процедил он, запуская ее в святая святых артефакторского факультета. — У вас десять минут.
Старик пожал плечами. Сильный источник никогда не бывает лишним, а приволоченная Октопусом послушница пылала силой: дурной и ненужной, и все же силой. Спустя минуту ее тело уже было обмотано проводами, а на коленях лежал фривольный журнал, но, похоже, ее реакциям это мало помогало.
Октопус, в свою очередь, занялся вплетением в систему защиты Академии новую энергетическую структуру, отслеживающую передвижение двухсилового компонента. Носителем последнего и являлись напавшие на них жрецы. То, что он сам стал обладателем такого компонента, и что им обладала Борин, — в этот момент не волновало. Главное, чтобы идея не дала сбой. А там на месте разберутся.
Облажались все. Он попросту вырубился, едва доберясь до кровати, а Ананьев вместе с Дич были порядком заняты на танцах. О последних ничего не было слышно. Но то, что они точно заняты делом, Звездунов не сомневался.
Комнатка, где они находились, была тесной. Стены были заставлены металлическими стеллажами, а те, в свою очередь, — металлическими папками. Внутри каждой находилась энергетическая схема, укреплённая маг-кристаллами. Хадиса видела, как старик Кризопраз вытягивал эти папки, открывал, что-то там менял, водя стилусом, а потом ставил на место, шел к противоположному шкафу, и действо повторялось сначала. Напротив Октопуса, вдоль стены, наоборот, растянулась огромная ветвистая энергетическая вязь. Он окунал в нее энергетическую нить, ловко переплетая ее с основной схемой. В какой-то момент старик шумно выдохнул, недовольно потер подбородок и закатал рукава.
— Почтовые телепорты, кто б подумал…
— Вполне перекликается с убийствами нетопырей, — задумчиво прошептал Звездунов, уверено доделывая свою нехитрую работу.
Кирин вскинула свою голову, внимательно смотря на своего декана. Появилось ощущение, что она не в академии, а в военизированном подразделении — это как минимум. Впрочем, ее впечатление было недалеко от истины. Системный накопитель мелькал огоньком за ее спиной, сигнализируя о низком уровне заряда.
Кризопраз злился. Будь на ее месте Виртуозов, хватило б и пяти минут для заполнения аккумуляторов. А здесь не энергия, а тяжелая сонная муха… Но ловить треклятого Раздорца сейчас было делом невыполнимым. Замечание о нетопырях заставило думать.
— А если поподробнее? — Кризопраз полез за очередной папкой.
— Подробнее только к Борин. — Октопус хмурился — где-то его вплетенная схема не состыковывалась с системой безопасности. Энергетическая структура защиты нововведение не принимала. — Знаю только, что их разрывает на части в точке выхода из телепорта. Правила ужесточают, а рвет все равно.
— Хех… — Старик хмыкнул. — Разрывает, говоришь… Ясень пень, что разрывает. У почтовых нетопырей маяки по всему телу вживлены. Если их убрать, вот и разрывает.
Звездунов выпрямился, задумчиво смотря на свое творение, поправил мелкий завиток, снова активировал, и энергетический ток наконец сдвинулся с места. Над его головой тут же вспыхнул призрачный красный огонек.
— Откуда вы знаете про маяки?
— Я их разрабатывал. Нетопырям их вживляют под подпись о неразглашении. Если разгласят… тоже разрывает на части.
— Вас тоже разорвет?
— Не факт, не факт… — весело отозвался Кризис-фактор, разглядывая сигнальный огонек над Звездуновым. Ситуация явно забавляла. — Ты бы это… корректировку произвел, а то пришибут ненароком, — указал он на огонек над головой Хранителя.
— Нет времени.
И его действительно не было. Десять минут почти прошли. Быстро освободив Кирин от системы, которая в последний миг все же показала полный заряд, он спешно толкнул ее к выходу. Красный призрачный маячок плыл за ним следом.
Кризопраз недовольно цокнул языком, но поделать ничего не мог. Его удел — артефакты, а не хранительские магические финтифлюшки.
Выпустив Хранителя вместе с его подопечной, он сделал короткую перекличку всех присутствующих на этаже, а потом наглухо задраял массивную дверь. Толпа студентов за его спиной хоть и была многочисленной, но там были не все. Кто-то так и не явился, кто-то сделал часть своей работы и ушел наверх, где помощь нужна была не менее.
— Следить за системами, — раздавал он указания. — Ты, свяжись с инженерным… На тебе запись, на тебе связь… — Его палец тыкал в очередного подмастерья, и того моментально сдувало с места. Им хотелось все успеть и, главное, ничего не сломать.
* * *
Огненный шар, спущенный с пальцев Рубина, вытянулся от скорости и завертелся веретеном. Распустился цветком, врезаясь в чужой энергетический щит, покрывая его искристой структурированной сеткой. Щит лопнул. Противник провалился сквозь землю в образовавшуюся под ногами червоточину и тут же появился над головой, уже с новым заклинанием наготове. Рубин червоточин делать не умел. Проклятие бешеной волной слетело с его уст и ударилось в разверзшуюся над головой пространственную дыру.
Ослеплённый противник застрял, червоточина схлопнулась, разрезая его на две части. Ноги продолжили драться, тело достраивалось энергетической сеткой вверх. Сволочь, успел уйти в нематериальность…
— Трахнитесь уже! — взревел Самсон где-то слева, отдергивая назад свою плеть.
Ветряные нити взвыли, натянулись, как струны, прошли чужой щит, словно масло, и тут же развоплотились, уже в который раз. Иная плоскость противника делала их бой абсолютно нелепым и безрезультатным.
— Захлопнись! — рассержено крикнул на него Влад, отбиваясь от неожиданно наметившегося любовника. Морозная игла, вырвавшись из земли острым шипом, прошила противника насквозь, аккурат в момент негаданного поползновения…
Оценив результат, Трахтенберг окликнул Виртуозова.
— Моего приворожи!
— Жопу подставь, сука! — не слыша его, злился Виртуозов. Впрочем, его противник тоже злился. Повлиять как-либо на ушлого инкуба у него не получалось, как говорится: нашла коса на камень.
Неожиданно в пространстве над головами противников вспыхнули красные маячки, сильно облегчая задачу. Лица троих парней прорезали самодовольные ухмылки.
— Зашибись… — прошептал Влад и опустился, касаясь ладонями земли. Морок волной хлынул во все стороны, целясь своими иглами в четко наведенные цели. Огненные шары Рубина разлетелись, словно осы. Ветряная плеть Самсона осталась невостребованной. Фыркнув, он представил в уме фривольную сценку из журнальчика Кризис-фактора и хитро усмехнулся… Где-то на заднем фоне сражение очередного вторженца и представителя факультета хранителей превратилось в сексуальное домогание…
* * *
Отмахнувшись от огненного шара, как от надоедливой мухи, Звездунов живо уклонился от вырвавшейся из-под земли «иглы», которая больше была похожа на шип толщиной с палец, и бросился к полю сражения.
Хадису начало откровенно потряхивать. Сила, витавшая в воздухе, была слишком схожа с ее собственной, и это озадачивало. Ее откровенно тянуло к Самсону, сущность внутри бунтовала и жгла, парализуя и замещая адекватность странными картинами.
Октопус не видел этого. Его привлекало другое: основной бой шел в темноте, при свете луны и магических заклинаниях. Судя по красным маякам, нападавших только среди деревьев было не менее десяти. Противостояла им горстка Раздорцев, два медика и один послушник. И это озадачивало. Где, собственно, остальные?
Взгляд выхватил из общей картины выбитое окно ректорского кабинета, осевшую стену танцевального зала, алые огоньки на крышах инженерного и медицинского корпусов…
Академия была под колпаком…
Хадиса за его спиной неожиданно упала как подкошенная, словно в лихорадке хватаясь за живот. По ее спине начали гулять алые языки магического пламени, очерчивая вокруг девушки ее сущность… Это было очень некстати…
Похоть двух существ вошла в резонанс. Ударила по мозгам, накладываясь непререкаемой константой на ощущения.
* * *
— Зашибись, — вздохнул Ананьев. Желание будоражило тело, а Дич и вовсе откровенно от него потряхивало. Они сидели в подсобке друг против друга за тем же столом с картами, с той лишь разницей, что их парализованные тела абсолютно не слушались, к тому же были привязаны к стульям. Было темно и шумно. Музыка продолжала играть за запертой дверью.
— Это уж слишком… — согласилась Гемарта, прикрывая глаза — Меня сейчас наизнанку вывернет.
— Время укола пропустили… — покачал головой Ананьев. — Вот и трясет…
— Укола? — Гемарта непонимающе взглянула на него, пытаясь понять, о чем идет речь. Вспомнилась перепалка в кабинете Борин. — Ты о Кирин?
Мужчина кивнул, и вокруг его головы неожиданно колыхнулся ореол заметно подросших волос. Это было странно и быстро.
— У тебя волосы растут, между прочим, — все тем же низким и дрожащим голосом прошептала она, наблюдая, как эти самые волосы начинают все сильнее дыбиться на его голове.
— Перевозбудился… — Объяснение потрясло логикой.
Однако дыбились не только волосы. Гемарта чувствовала его потвердевший член собственным коленом, неожиданно оказавшимся не там, где следует.
— Это как?
— Проклятия в умелых руках — штука веская, — глубокомысленно заметил Анонис, сдувая упавшие на лицо пряди. — А когда у тебя под рукой сорок острых на язык адептов, можно и не такого проклятия добиться…
— Ты о чем?
— Да так, о своем… насущном.
— Анонис…
— Молчать… Оба, — совсем некстати заглянул в подсобку боевой маг и слегка напыжился, грозя энергетической звёздочкой. Яркая блямба над его головой мерцала алым и свидетельствовала о том, что Звездунов уже приложил руку к системе безопасности. Сам маг, по всей видимости, блямбы не замечал. Это радовало, если б не один немаловажный факт.
— Мне нужно поговорить с главным, это архи-важно… Крайне приоритетно. Исключительно необходимо! — начал причитать Ананьев до ужаса писклявым голосом, выдавая лицом такую мимику, что даже его коллега Дич поверила.
— Завянь, — порекомендовал боевой маг, захлопывая дверь.
Повисло недолгое молчание. Ананьев усиленно думал.
— Что-то заметила? — сказал он Гемарте, а сам удивился тому, как мягко скользит меж его бедер ее колено.
— Полстены, — пожала плечами декан медицинского так, словно ничего не случилось.
Ананьев хмыкнул:
— Голосов не слышно. Музыка есть, а голосов нет… К тому же, твое колено елозит…
— Оно не может елозить… — фыркнула Дич.
— Очень даже елозит, существенно.
Гемарта задумалась и в конце концов согласилась. Конечности она чувствовала, но не контролировала. Поползновение в сторону Раздорца ничем иным, кроме как ментальным влиянием, быть не могло… Она даже знала, чье это влияние. А значит, есть шанс сбросить паралич с тела.
— И что теперь делать? — поинтересовалась она.
— Думаю, максимально расслабиться и дать волю навеянному желанию, — шумно выдохнул он, и его глаза странно взблеснули при этом.
В этом был странный, но смысл, а еще надежда на удачное разрешение проблемы.
* * *
В голове шуршал Улей, это было столь же отчётливо, как и любая другая мысль. Вальяжно пройдя сквозь распахнутые двери Академии, Первый репетитор вздохнул полной грудью и безошибочно нашел своих подчиненных. Новый канал мысленной связи поражал своими возможностями, как и силой, что по нему передавалась.
Новый вдох был еще глубже предыдущего. Гулкое, на грани ультразвука, заклинание сорвалось с его уст дикой силой. Каждый из жрецов, где бы он ни стоял, чем бы ни занимался, — дополнил ее своими страшными партиями.
Звук пробирался всюду: в каждую щель, в каждые уши… В каждое действие, парализуя и наводя беззвучную нетерпимую агонию. Без разницы, куда: в парк, в подвал, на крышу или за задраенные двери.
Где бы кто ни находился, что бы ни делал… Заклинанию были без разницы чужие проблемы, метания и цели. Ему было все равно, куда кто бежал и кого спасал, кого закрывали своим телом, а кого убивали... Черные и белые энергетические цветы простелились вдоль стен и корпусов, расцвели на потолках и ветвях. Мир мерцал и страдал, пока Первый репетитор медленно наслаждался произведенным эффектом.
Глава 61
Глава 61
Было три часа дня. Машина стояла за чертой Арвина. От токарного завода шел шум сверх положенных децибел, и это очень раздражало местных жителей и рабочих. Собственно, поэтому Служба охраны правопорядка и выехала на вызов. Найти позеленевший раздутый труп, нанизанный на один из барьерных маяков, никто не рассчитывал. Развороченную машину рядом, без номеров и с ещё одним трупом за рулем, опознали исключительно по наличию полустертой пространственной магической печати. Судя по следам, останки находились здесь уже не первый день. Следов пространственного перемещения не было, а значит, убили их здесь же. Последнее весьма озадачивало. Переулок нельзя было назвать безлюдным и, как минимум, запах должны были заметить прохожие. Впрочем, и на это нашлось вполне логичное, с магической подоплекой, объяснение: трупы хорошо замаскировали чарами, не сильно заботясь об их реальном уничтожении. Это, в свою очередь, говорило о спешке, с которой заметали следы.
Опознать трупы обычно нетяжело, но конкретно эти были без лиц и фаланг пальцев, что слегка усложняло задачу. Проблема была решена менее чем через два часа, и данные обоих уже к пяти часам мелькали в сводках службы координирования.
На удивление, именно эти лица и стали ключом к той слепой зоне, которая так раздражала некоторые уполномоченные лица государственной машины.
Соответствующее предупреждение об опасности даже было отправлено в Высшую академию демонизма и магии, но связь, как ни странно, молчала. Это задействовало ещё одну лавину прописных действий, вследствие которых к аномалии была выдвинута боевая группа Службы безопасности Дайкирии, но там их ждали новые и очередные сюрпризы, что явственно свидетельствовало о том, что Служба координирования абсолютно не справляется с возложенными на нее обязанностями.
Было семь часов вечера, когда из пространственной печати телепорта, неподалеку от промежуточной станции Высшей академии демонизма и магии, выехала колонна военных машин.
Хинеус Кирин, находившийся на месте рядом с барьером по абсолютно другим вопросам, напряженно смотрел на то, как бойцы в полной экипировке выпрыгивают один за другим из приземистых металлических брюх, сразу формируя четко очерченный строй. Командир группы оказался лицом знакомым и не постеснялся пожать руки всем, кто их протягивал.
Обмен информацией не занял много времени. Его, как ни странно, тянул вопрос абсолютно неожиданный. Единственный вход в аномалию был заблокирован изнутри, а на проделывание дыры у него не было полномочий. Группа реагирования бесцельно топталась на месте. Ждали ответа из Службы социальной артифакторики, запрос в которую шел все через ту же Службу координирования...
По предварительным оценкам попасть внутрь они смогут лишь к десяти часам вечера, в сам пик временного скачка... В Академии в тот момент будет воскресное утро и очередной разбор полетов.
А сейчас им ничего не оставалось, кроме как бесцельно топтать песок у наглухо задраенного входа.
* * *
Хадисе снилась птица. Она летала высоко над головой и плакала безудержными слезами. Красные перья лоснились, длинный хвост поражал яркостью красок. Хищно загнутый клюв щёлкал, а внутри ворочался толстый мясистый язык.
Где-то внизу, под ее сильными крыльями, молчаливым островом возвышались мертвые постройки с пустыми глазницами окон, кровавые брызги красили стены, а лужи уже смешались с сухой комковатой землёй, превратив ее в бурую грязь. Пылала тихая водная гладь, словно то был не живой мир, а настоящая Преисподняя. Чудилась Марита, немигающим стеклянным взглядом смотрящая на этот мир. Виделись прошитые насквозь, испепеленные, искромсанные незнакомцы с закрытыми черными платками лицами, мелькали штабелями лежащие тела студентов — их обыскивали, осматривали и сортировали...
Ветер подвывал и проносил сквозь нее мелкие песчинки. Они загорались внутри ее эфемерного тела и неслись вперёд ещё на долгие метры, словно космические метеориты...
— Посмотри на меня, — в который раз шептал Самсон. Он не прикасался к ней. Просто сидел напротив, безвольно опустив руки. На запястьях блестели браслеты подавителей, на шее — энергетическая вязь сдерживающего заклинания, цепью тянущегося к стене. Рядом с ним, опустив на грудь подбородок, болезненно хрипел Влад. Рубин, скрученный веревками, словно животное, сжимал зубами кляп и раз за разом хлопал длинными рыжими ресницами, не в силах сделать ничего. Пальцы его правой руки были вывернуты под неестественным углом и опухли.
— Глупый сон... — прошептала она, безучастно смотря вокруг и абсолютно не вникая в происходящее.
Взгляд выхватил такие же подавители на собственных запястьях, но абсолютно их не зафиксировал и не отложил в памяти.
— Приди в себя, — это уже рычал Горр. — Развяжи нас!
Камилла, к которой обращался оборотень, истерично покачивалась из стороны в сторону, обхватив себя руками. Под ней на полу распростерлась едва светящаяся печать клетки, усмиряющая эту боевую девчонку.
Понимание реальности приходило натужно и медленно, вместе со страхом и воспоминаниями о диком, свалившем всех заклинании, превратившим стены Академи в жуткое подобие мертвого сада Многоликого.
Здесь было много таких... Десятки знакомых и незнакомых лиц, скованных тем единственным, подходящим для них способом.
Зашедшие внутрь двое жрецов мазнули по публике взглядами и выхватили из скопища Велену. Подтолкнули вперёд. Хадиса дернулась за ней, и живот опять скрутило, по коже загуляло пламя. Разум отключался, в который раз делая из страшной реальности навеянный сон...
* * *
Высоко в небе летала огромная птица. Она, словно стервятник, наматывала круги под энергетическим куполом, жалобно клекотала, но не садилась. Линн наблюдала за ней сквозь бинокль и хмурилась.
Телепорт Самсона забросил ее в инженерный корпус, на склад, к остальным студентам-немагам. Девушка от этого бесилась, но когда было задействовано то последнее жреческое заклинание, она от души похвалила парня за сообразительность. Если выбирать между тем, быть ли белой вороной среди штабелями улегшихся магов, или же быть своей среди все еще трепыхающихся обычных людей, — она выбирала последнее. Сам инженерный склад был полуподвальным помещением. Заставленный стеллажами, материалами и изобретениями. Отдельным блоком стояли паровые двигатели и механизмы, работающие от них.
Бинокль Линн понравился, птица — нет. Птиц здесь не должно быть. Ни ночью, ни днём.
— Эй, ты... — позвал ее какой-то парень и бросил ей в руки увесистую клепанную штуковину. — Парогенератор. Варит в мгновение ока, так что будь осторожна...
Взвесив дурынду в руках, Линн скривилась. Вес будет откровенно мешать — для такой вещицы руки должны быть на порядок сильнее. А она, как-никак, менталист, хоть и в прошлом...
— А ножа не найдется? — с сомнением взглянула она на очкастого парня.
— Для хлеба есть, — паренек почесал голову. — Могу подточить и маг-кристалл вставить, только заряжать где будешь?
Вопрос был существенным. Линн еще раз взвесила парогенератор в руках и пожалела, что не обладает Максимилиановыми штанами, — карман-портал не помешал бы.
— Нож для хлеба не подойдет, гибкий слишком... Потверже ничего нет?
— Напильник, разве что... — растерялся парень. Линн и сама растерялась — она такого слова даже не знала.
Ребята вокруг начали похихикивать.
— Заточи ей рельсу, — предложил кто-то, и адептка быстро нашла шутника среди скопища остальных инженеров.
— Из жопы ее тоже шутя доставать будешь? — как бы невзначай поинтересовалась она.
Парень подвис.
— Причем здесь жопа то?
— При том, что если не заглохнешь, я ее туда засуну и поверну так, что кишки наружу вылезут, — пообещала Линн на полном серьёзе.
В повисшем напряженном молчании лишь гудел паровой котел.
— Может, гвоздемет подойдёт? — решила разрядить обстановку одна из студенток и тут же продемонстрировала аппарат и мешок гвоздей.
Линн довольно усмехнулась. Эта штуковина была не легче парогенератора, но в разы компактнее. Это и подкупало.
— Давай... Добровольцы будут? На вылазку?
* * *
Первый репетитор вальяжно прошёлся вдоль аллеи. Огненная река пылала синим пламенем, делая кровавое побоище дьявольски прекрасным. Подпитанная кровью печать удачи потемнела и въелась в каменную брусчатку глубокой пропалиной. Подвешенный за ноги труп, словно скабрезный памятник жуткой вакханалии, делал общую картину произошедшего демонически-разгульной.
Тройка любимых адептов старого змеелюда, как и всегда, оправдывала надежды Раздора. Чего не скажешь о будущих Хранителях. Взгляд Репетитора скользнул по свеженьким аллеям, опадающим с деревьев листьям, по красивому, украшенному облаками небу, по убывающей луне.
Свежий ветер приятно щекотал кожу, запах крови — ноздри.
Учебные корпуса стояли непривычно темными и пустынными. Все магически одаренные студенты были обезврежены его особым заклинанием. А некоторые уникумы — и дополнительными приспособлениями.
«Время», — прошуршало в его голове, и Первый репетитор поспешил вернуться к делам.
Ноги несли его в Общий зал ритуалов. Коридор, предназначенный для использования медицинским факультетом, радовал скрытыми от глаз телепортационными печатями, делая черезчур длинный путь необычайно быстрым и незаметным. Нечто подобное было сделано в центральном Храме Многоликого, где в последний раз произошло покушение на Главного Репетитора. Только, в отличие от Храма, магический путь в Зал был замаскирован под обычный всеми возможными способами.
Добравшись до Общего зала ритуалов, бывший жрец довольно сощурился, узнавая все то же помещение старого заброшенного храма на границе аномалии и реальности. Знали бы местные, что каждый раз проводят ритуалы в настоящем храме, а не на тренировочной площадке, — гонорара у них было бы намного больше.
Старое помещение было пропитано энергиями — черными и светлыми. Потоки в нем зарождались, росли, дышали и умирали, возвращаясь в источник, который ярким огненным шаром висел под самым куполом.
Пентаграмма на полу уже мерцала, готовая к ритуалу.
Скрученный в три погибели Звездунов стоял на коленях на одном из символов круга, упираясь лбом в землю. Руки были скованы за спиной подавителями, а в спину упирался сапогом один из жрецов. С Ананьевым подчинённые обошлись полегче, но тоже без особого трепета. Он был скован энергопоглощающими цепями, а к шее не постеснялись приставить нож. Как говорится в Дайкирии: «К каждой твари — особое отношение».
— Ну что, результат исследований вещества готов? — поинтересовался он у Ананьева, останавливаясь напротив Октопуса и сверля взглядом его затылок. На затылке был туго затянут ремень, свидетельствуя о кляпе во рту Хранителя. Чтобы не запел ненароком — с него станет.
— Вполне, — прохрипел Раздорец, чувствуя стальное прикосновение к шее. Лезвие было острым и энергоемким. Против такого особо не попрешь.
— Чудесно... Голопроектор нашли? — обернулся он к одному из подчинённых.
— Ищем.
Первый репетитор недовольно поджал губы и кивнул бойцу, чтоб освободил Хранителю рот.
— Голопроектор где?
— Тебе это не пройдет даром, — был ему ответ. Голос Хранителя хрипел и клекотал, словно что-то застряло в его связках.
Репетитор хмыкнул и жестом велел поднять его. Боевик бесцеремонно дёрнул за связанные за спиной руки. Звездунов болезненно зашипел, но все же встал на ноги. Лицо было разбито и в кровоподтеках. Влажная от крови одежда была порвана, обнажая колотую рану, синим росчерком прошедшуюся под кожей. Болезнена, но не смертельна.
— Мне это не только даром пройдет, я ещё и многих поимею при этом, — уверенно ответил Репетитор и повернулся к скованному Раздорцу.
— Если хочешь получить живыми часть своих адептов — будь послушным.
Ананьев тяжело прикрыл глаза. Он откровенно не верил в сказанное. Стоящий позади боевик продолжал держать нож у глотки. Сопротивляющемуся Октопусу опять затолкали в рот резиновую дурынду.
— Где гарантия, что не прирежешь как свинью?
— Абсолютно никакой... — спокойно ответил бывший жрец .
«Время», — снова прошуршало в его голове, и Репетитор отвернулся от пленников. Провел ладонью по резко вспотевшему затылку и промотал в памяти последовательность действий.
Список был длинным.
— Начинаем.
Этого было достаточно, чтобы зал пришел в движение. Жрецы разулись, выстраиваясь кругами в четко отведенных местах, Ананьева и Звездунова утянули в разные части зала, определив им роли черного и белого маяков.
На специальной подставке, где Октопус любил ставить кувшин, уже разложили ритуальные атрибуты, от вида которых хотелось затолкать крик назад в глотку.
Отдав часть одежд и обувь подоспевшему жрецу, Репетитор неторопливо вымыл руки. Низкий гул песни с первой ноты уже говорил о том, что ритуал этот потом будет сниться в кошмарах — если до этих кошмаров кому-то из невольных участников дадут дожить.
На пол опустили пять хрустальных кубков в энергетических сферах стазиса.
Последний, шестой, находился в руках бывшего жреца, явно в ожидании кощунственного подаяния.
— Веди девчонку.
Октопус тяжело смотрел на предателя, отчётливо понимая, к чему все ведет. Руки за его спиной покрылись черной дымкой, которую тут же впитали в себя энергопоглощающие наручники. Ананьев в другом конце зала, наоборот, был предельно сосредоточен, холодный разум пытался вычислить уровень ритуала и его цель. Пальцами же прощупывал свои наручники, пытаясь определить их механизм.
Девушку привели спустя минуту. Раздели и велели стоять в центре послушно.
Велена дрожала, как осиновый лист. Но, к удивлению, водой не растекалась, как обычно. Взгляд нервно блуждал по залу, раз за разом наталкиваясь то на Хранителя, то на Раздорца.
— Ну так что Анонис решил? — Словно издеваясь, обернулся к нему Первый репетитор, взгляд его был насмешлив.
— Не трогай ребёнка, — тихо попросил Ананьев в ответ. Звездунов нервно дернулся.
— Так никто и не трогает, — Репетитор оглянулся на студентку. — Не обижаем ведь?
Девушка испуганно замотала головой. Репетитор усмехнулся и кивнул стоящему за ее спиной жрецу. Он зажал девушке рот, а в следующий миг ее тонкую шею прочертила алая прорезь. Ананьев шумно выдохнул, смотря в удивленные, полные немой боли глаза. Ее скрутили, держа в полусогнутом состоянии и собирая в кубок алую жидкость: обычную, пахнущую металлом и жизнью.
— Сильных наяд не так просто найти, — прокомментировал произошедшее Репетитор и осторожно поставил недостающий кубок к остальным пяти. Кровь тем временем продолжала течь из ее шеи, растекаясь во все стороны по мелким светящимся желобкам массивной выдолбленной под ногами печати.
Звездунов зажмурился, плечи его начали трястись, словно он сейчас расплачется. Но зная этого Хранителя, Ананьев подозревал, что его истерика закончится кое-чем иным.
Спектакль был не для Раздоца, привыкшего и к крови и к смерти. Спектакль был для Звездунова, и сейчас этот чистоплюй сделай все то, чего делать вовсе не стоило. Словно в подтверждение его догадки, тело Хранителя начало меняться, деформируясь до неузнаваемости.
А тем временем песнь меняла тональность, врезалась в сознание своей неизбежностью и нечеловечностью.
Шар над головами чернел, искрясь изнутри сине-зелеными всполохами.
С кубков сняли стазис, а тело унесли.
Все подготовления были завершены.
Ритуал начинался...
fulllib.com/book/2453
ficbook.net/readfic/7295115\
Название: Кодекс Хранителя
Автор : Я личной персоной, Екатерина Лылык
Жанр: Фэнтези. Магическая академия, становление героев, смерть персонажей, интриги, борьба с врагом
Аннотация:
У Хадисы есть тайна: она суккуб. За плечами четыре года обучения в Институте благородных девиц. Нужен еще год — и она станет достойной женой, а там будь что будет с ее силой: если пробудится, то мужу будет только в радость. Но институт со скандалом закрыли, и девушка вместе с подругами попадает по перераспределению в Высшую академию демонизма и магии на факультет хранителей семейного очага, где в первую очередь нужно блюсти невинность. Вот только никто Хадису не предупредил, что учёба в Академии — странная, факультеты воюют до предсмертного визга, и вообще, она — наживка для преступника, орудовавшего в ее бывшем институте… Хуже всего то, что ее демоническая сущность начала просыпаться, подогревая и без того непростую обстановку.
Глава 58
Глава 58
Ментальный удар застал Эвересту в тот момент, когда к ней опять за настойкой пришел Дендис... Был поздний вечер. Марита, несмотря на субботу, продолжала работать, придумывая отчёт о ещё не проделанной работе, наперед сглаживая по сотворенному Хранителями плану самые острые моменты. Окно было распахнутым. Еле различимые серо-синие пушистые облака медленно плыли по зияющему чернотой небосводу. Изредка в четких черных стыках между ними просвечивали яркие точки звезд, будоража тем самым воображение влюбленных в ночное небо наблюдателей.
Чем занималась Хадиса Кирин — было неизвестно, но девчонку откровенно крыло. Эвереста ощущала это на себе, безошибочно узнавая ее ментальное воздействие.
Дендис потоптался в открытых дверях и сказал, что принц вернулся под теплое крыло охраны, даже обещал заглянуть утром по вопросу стипендии... И продолжил топтаться все там же, в дверях.
— Хотите настойку? — понятливо поинтересовалась Эвереста.
— Только без овец, — предупредил Диндинус. Улыбка, проскользнувшая на его суровом лице, манила...
Пожав плечами, Эвереста отвернулась от окна и направилась к шкафу, привычно открыла дверцу и подвисла...
Шкаф был действенно пуст. Дендис заглянул через плечо и застыл, шумно выдохнув.
В этот момент и накрыло. Вспышка возбуждения пронеслась по позвоночнику, а из окна донеслись откровенные стоны... За закрытой дверью звонко брякнулась об пол печатная машинка...
— Погано-то как... — прошептала ректорша, чувствуя, как лапищи Диндинуса опять чудят поползновения.
— Сейчас будет легче, — пообещал он, и Эвересте стало ясно, что наступил тот момент, когда ей припомнят и овцу, и все остальное, ранее сказанное…
* * *
Отобрав у Линн эстафету, Камилла сжала ладошкой член у основания и, представив себе вкуснейший вишневый леденец, начала лизать его. Медленно, со вкусом, смакуя послевкусие каждого движения. Парень от нетерпения сначала подался бедрами вперед, а потом начал вовсю толкаться ей в руку, тихо постанывая и раз за разом запрокидывая голову назад.
Получив смачный шлепок по заднице, он вздрогнул:
— Всегда мечтала отшлепать принца, — пошло ухмыльнулась Линн, опять опускаясь на коленки и кусая его за попу. Потом провела язычком по внутренней стороне бедер, обвела им яички и, сжав пальцами ягодицы, потянула нежную кожу яичек губами.
Столб откровенно мешал.
Послышался протяжный стон, приглушенный тканью. Особо сильно толкнувшись вперед, парень кончил и повис прикованным, не в силах больше стоять.
Сглотнув, Камилла довольно улыбнулась и поднялась на ноги. Его Высочество шумно дышал. Это ощущалось даже через мешок, украшенный стрингами.
— Может, его развязать? — с каким-то сожалением предложила орчанка. Линн удивленно взглянула на подружку:
— Шутишь? Он же убьет нас на месте. Правда, Ваше Высочество?
Но в ответ они получили только мычание и слабое мотание головой в разные стороны. Фыркнув, Камилла содрала с головы парня розовые стринги, а потом начала развязывать шнурки холщового мешка. Линн тем временем пожала плечами и начала возиться с кандалами…
— И вообще, Ваше Высочество, кто это на вас намо… тал, — выдала Камилла, развязывая последний узел и отбрасывая мешок в сторону. Правда, последнее слово девушка буквально выдохнула от удивления и растерянности, увидев наконец раскрасневшееся лицо своей жертвы...
Увы, на нее смотрел вовсе не Максимилиан Дрейк, а оборотень с резиновым кляпом во рту. В это миг щелкнул открывшийся замок наручника, и Горр тут же сорвал с лица кляп. Линн наконец подняла голову и только теперь увидела перед собой чрезмерно короткие русые волосы. У Максимилиана шевелюра была длиннее и темнее.
— Ах ты ж сволочь... — в сердцах выдохнула Рылова и замахнулась, явно намереваясь дать пощечину. В тот же миг Горр схватил Камиллу за руку и с силой дернул девушку на себя. Не успела она опомниться, как на левой руке уже красовался наручник.
Как раз вовремя. Удар у Рыловой всегда был сильный. Лёгкой пощечиной она могла и челюсть вывихнуть, и височную кость проломить.
Линн едва успела отскочить. Но Горр ею не интересовался, ловя вторую руку орчанки и так же безжалостно пристегивая ее. Камилла скована, мир спасён. Что может быть лучше? Можно надевать штаны и идти спать...
— Эй! — вскричала Камилла, пытаясь освободится. — Горр, это безнравственно!!!
— А отсасывать мне на главной площади и при этом называть Его Высочеством — нравственно?! — обернулся к ней оборотень, зло сверкнув глазами. Член стоял колом и прятаться в штаны не желал…
С мозгами тоже творилось что-то неладное, с чувствами — аналогично.
— Так ты обиделся? — выдала Рылова, абсолютно не давая отчёта своим действиям, и тихо рассмеялась. — А вот минуту назад ты явно был на седьмом небе от счастья… — съязвила она, окидывая взором его смешные потуги одеться . — Так стонал и так двигал бедрами…
— Стерва… — Горр чувствовал, как кровь начинает бить в висках.
Словно читая все, что творится у него на душе, Камилла отступила на шаг и, как завороженная, облизнула припухшие губы. Их взгляды не разрывались ни на секунду. Горр сдался, прижал Рылову к столбу одной рукой, а второй все так же, не отрывая от нее взгляда, аккуратно расстегнул блузу и приспустил ее на плечах. Перед его взором открылась вздымающаяся от участившегося дыхания аппетитная грудь, скованная бюстгальтером. Прикоснувшись к белым полушариям ладонью, он опять взглянул девушке в глаза и впился в ее мягкие губы крепким поцелуем. Собственный вкус набатом ударил по вискам. Кончиками пальцев он очертил острые плечи девушки, а потом расстегнул застежку бюстгальтера на спине.
Камилла задрожала, вмиг вся сжавшись. Легкий румянец заиграл не ее щеках приятной зеленцой. Правда, в вечерней темноте его все равно не было видно. Отвернув лицо в сторону, Камилла застыла, чувствуя, как оценивающий взгляд скользит по ее коже.
Горр задумчиво поддел ногтем торчащий сосок на левой груди, потом проделал то же самое с правым, наблюдая за реакцией своей пленницы. Подумав еще немного, прикоснулся легким поцелуем к шее и сжал мягкие груди ладонями.
После неожиданно рывком содрал короткую юбку, коленом раздвинул ноги Камиллы и грубо оттянул мелкие полупрозрачные трусики в сторону, обнажая промежность. Задев пальцами клитор, довольно отметил, как она вздрогнула. Ее глаза заблестели в темноте, тело слегка подалось вперед, навстречу его пальцам. Девушка застыла, все так же смотря в сторону и не поднимая взгляда. Сейчас до жути не хватало ощутить ее крепкие руки на своей шее. Хотя, скованная Камилла была не менее притягательной и абсолютно неопасной. Прижав девушку к столбу и запрокинув ее ноги к себе на талию, Горр с легкостью вошел в нее и на миг застыл, чувствуя, как она задрожала всем телом.
Она была такой горячей внутри, и так сильно сжималась, заставляя его терять разум…
Найдя губами ее губы, он жадно скользнул в ее рот языком, очертил зубы, затем и щеки… Одновременно резко двигал бедрами, раз за разом врезаясь в податливое тело. В какой-то миг поймал губами ее протяжный стон и ощутил, как девушка задвигала бедрами навстречу. Последние отголоски разума снесло окончательно. Теперь уже Камилла ловила поцелуями его стоны, не давая дышать полной грудью, делясь собственным дыханием и крепко обхватывая его талию ногами.
Удерживая на весу ее бедра, чувствуя ее жар изнутри, Горр неожиданно понял, что должен Мухотряскину как минимум два пенделя в зад. Чтобы этот Раздорец даже не смел смотреть в сторону Камиллы Рыловой…
О том, что он в принципе не сможет впечатать в Мухотряскина эти пендели, почему-то в этот момент не думалось.
* * *
Велена Липка завороженно наблюдала за сценой из-за соседнего холмика. Тело ее утратило краски, под кожей проплывали рыбки, а особо буйная стайка мальков резвилась где-то внизу живота. Большую часть ее внутреннего состояния прикрывала одежда и хорошо наложенный плотный макияж... Колыхающиеся от возбуждения сине-зеленые волосы скрывали от чужого внимания прозрачные ушки и часть шеи. Ажурные перчаточки пропитались влагой от преобразившихся в воду ладошек.
Что сказать. Такого она раньше не видела, да и участия принимать не доводилось. А здесь, на главной площади Высшей академии демонизма и магии, происходил именно секс горячий, жаркий, неудержимый, во всех характерных ему проявлениях. Линн привалилась к ближайшему дереву и с улыбающейся рожей наблюдала действо. Где-то примелькнула шевелюра Мухотряскина, явно озадаченного происходившим процессом.
Следов присутствия журналиста не наблюдалось. Да и не до него было.
Остановившийся рядом с сидящей девушкой очкастый старик с блокнотом в руках заинтересованно взглянул на парочку:
— Прям столб любви какой-то.
— А вы кем будете? — покосилась на него наяда — она этого человека точно видела впервые.
— А я тут мимо пробегал, милочка... Сенсацию чиркал, — усмехнулся он и неожиданно предложил: — Кстати, не хотите скрасить со мной ночку, а я потом интервью возьму?
Если бы он не был окрылен сенсацией, то догадался бы, что перед ним не ночная бабочка и отнюдь не просто девушка, страдающая вуайеризмом и ярким макияжем. А потому, получив законное «кулаком в яйца», старик свалился на землю, как мешок с картошкой, и был избит в произвольном порядке во все органы, по которые уязвленная им "милочка" смогла прицелиться и попасть с такого ракурса и положения. Бесцеремонно разогнав сладкую парочку у столба, Веленка исхитрилась подвесить обидчика за ноги, затем стащить с него пиджак с рубашкой и позаимствованной у него ручкой написать на спине: «Изнываю от тоски и уныния», а потом и дополнить сие искусство стрелкой, указывающей на его зад.
Для полной красоты композиции не хватало только швабры, но для такого благого дела угорающая с такого представления Линн готова была поискать и палку, и даже привлечь принца. А потом ещё и отпраздновать, не зря же танцевальный зал сегодня крутил музыку.
Настроение однозначно было бесшабашным и возбуждённым.
* * *
Вакханалия у столба продолжалась.
Хадиса с интересом смотрела на Самсона. Сущность, так явно ощущавшаяся внутри ещё утром, теперь трепыхалась испуганным зверьком, забившись в дальний угол ее естества. Казалось, вуайеризм должен был наоборот ее разворошить, а нет... Она успокоилась, словно так и надо. Причина этому была исключительно в наличии именно этого парня под боком.
— Неподражаемо, — прошептал Самсон, рассматривая ее абсолютно спокойное лицо. — Просто ни грамма стыда...
Его голубые глаза в отсвете фонарей казались темными, почти фиолетовыми. Хадиса неуверенно коснулась пальцами рукава его рубашки и едва ощутимо повела ими вверх, где смахнула с плеча прилипшую ворсинку.
— Демонам стыд непонятен. — Она отвернулась, задумчиво провела пальцами по собственным волосам, привычно их разглаживая. — Ты странно на меня воздействуешь.
Виртуозов хмыкнул.
— Успокаиваю?
— Дополняешь, — тихо ответила Хадиса, давая абсолютно четкое определение тому, что творилось внутри нее. После она поднялась с земли и внимательно осмотрелась чуть вспыхнувшим в темноте глазами.
Пространство преобразилось под действием ее волшебства. Она увидела чуть отдалившихся старосту и Ррухи, где-то стоял рядом с Владом Рубин, с противоположной стороны от них спряталась полностью преображенная Велена. Все их чувства были скомканы и заполнены черной раздражающей похотью. Радиус воздействия был огромен, задевал административный корпус и часть жилых построек. Отдыхающим на танцполе откровенно повезло.
Яркая точка неожиданно вспыхнула в свободном пространстве меж деревьев. Если бы не пульсация — можно было бы спутать с фонарем.
— Я его вижу...
— Почему факультет хранителей, Хадиса? Там тебе не место, — словно не слыша ее, спросил Виртуозов. Он смотрел в противоположную сторону, где к Велене быстро приближался неизвестный старик.
Кирин задумчиво взглянула на сидящего на земле демона:
— Некоторые вещи нужно уметь держать в узде. — Подошвы ее обуви чуть заметно заискрились. Полупрозрачные энергетические блёстки стелились по ее одежде, покрывая девушку всю разом, словно кокон.
Велена тем временем начала колотить старика, явно отбивая ему почки.
— Например?
— Похоть. — Хадиса отвернулась и внимательно взглянула на раздражающий ее огонек. — Я удовлетворила любопытство?
— Вполне, — помрачнел Самсон, проследив за ее взглядом, и это его настроение темной волной прокатилось по округе, поднимая вспыхнувшее желание до новых высот.
«Иди, проверь», — предложил староста, и Хадиса поспешила вперёд.
Глава 59
Глава 59
В рваном просвете облаков показалась щербатая луна. Она ненавязчиво укутала небосвод своим мягким серебристым сиянием, в один миг сотворив вокруг себя сказочную картину. Казалось, все замерло в бесконечном мгновении. Стоны красили вечернюю тишину, и становилось ясно, что ментальный удар задел не только ее и Диндинуса. Впрочем, винить кого-либо, кроме себя, было глупо. Маг вальяжно разлегся на полу, подпихнув руку под голову и закинув ногу на ногу. Люстра над головой шаталась, хотя и не должна была этого делать: верхний этаж был пустым...
— Бардак, — изрекла Эвереста, наблюдая за покачивающейся люстрой.
— Овц на всех не хватит... — глубокомысленно ответил маг.
И Борин чистосердечно с этим доводом согласилась. После поднялась, привела себя в порядок и села за рабочий стол. Привычно щёлкнула кнопкой коммутатора.
Крякнув, Дендис подтянул штаны и, застегнув ширинку, перекочевал на диван.
— Да? — сорванным голосом отозвалась Марита.
— Машинку на стол уже поставила? — словно невзначай поинтересовалась Борин.
За дверью послышался шум, что-то звякнуло, кто-то хихикнул, кто-то заржал.
Диндинус тихо фыркнул, посмеиваясь. Эвереста и сама прыснула:
— Ну, когда поставишь... зайди, — уже не сдерживая смеха, попросила она.
За дверью тоже ржали стройные мужские голоса...
— Ты с кем припёрся то? — поинтересовалась она. Дендис насмешливо сощурился:
— Не скажу... Не хочу народ смущать...
— Народ — дело серьезное, — согласилась Эвереста, улыбаясь...
Стоны на улице стихали, музыка становилась все громче. Танцы были в самом разгаре. Дендис призывно раскрыл свои объятия, и она, посмеиваясь, послушно к нему подошла и забралась на колени.
— Народ, народ... — Мысль закрутилась вокруг этой темы, пока не вывернулась словом «настойка».
Настойку следовало найти, причем срочно. Не хватало только пьяных выходок от этих оболтусов.
Ручищи уже скользнули по проложенному пути, стискивая ее бедра.
За окном неожиданно взвыли о журналистской неприкосновенности, и в тот же момент на столе загорелся тревожный красный маячок:
— Угроза. Код один, двести семнадцать, восемь, восемь, семь... — холодно отчеканил механический голос. Эвереста вмиг посерьёзнела. Но встать ей не дали.
— Двигаться не советую, — тихо вымолвил Дендис, и в его руке материализовалась энергетическая звездочка парализующего заклинания.
Это был удар ниже пояса.
* * *
— Я буду жаловаться! — орал благим матом подвешенный «старик». Чары медленно стекали с него, обнажая реальный возраст парня. — Я журналист, у меня неприкосновенность!
Никто не обращал на него внимания. Цель, к которой неслась Хадиса, была намного интереснее.
«Ждём», — велел староста, удерживая Ррухи за правую руку. Левая уже успела трансформироваться, вытянувшись в мускулистое нечто. Под губами девушки выступили клыки, ноги слегка вытянулись.
— Почему? — едва сдерживаясь, прошептала она. В голосе проскользнули низкие вибрации деформированных связок.
— Пусть прощупает, — пояснил Виртуозов. То, к чему неслась Кирин, явно смахивало на точечный почтовый телепорт. Это откровенно напрягало Раздорца, да и не только его: он чувствовал, как напрягся рядом Хранитель.
Сила волнами исходила от Самсона, двигаясь ровными окружностями раз за разом. Отдавала то жаром, то холодом по нервам. От странных, раз за разом наплывающих на нее чувств, Ррухи сводило зубы — так хотелось вонзить их кому-то в глотку.
Горр поспешно натягивал штаны, Камилла уже успела одеться и поругаться с Веленой.
«Терпение», — беззвучно вымолвил староста, смотря Ррухи в лицо. Удостоверившись, что волчица его поняла, он продолжил внимательно рассматривать округу.
Хадиса неслась к точке, на ходу вытягивая сложную мелодию песни. Четыре года в Институте благородных девиц не прошли даром. Привычное заклинание, усиленное хранительскими примочками, далось легко. Мир вокруг нее потемнел и окрасился энергетическими потоками. Они статичными структурами вырастали вокруг нее, пружинили под ногами, забивались в лёгкие вместе с воздухом.
Хадиса ярко и четко увидела проделанную в этих структурах нору, тянущуюся от корпуса своего факультета. Не задумываясь, перепрыгнула ее и понеслась дальше.
Точка вспыхнула ярче меж деревьев, расплылась в стороны, а потом сфокусировалась. Яркие линии четко очертили человеческую фигуру: словно сосудистая сетка кровотока с ярким клубком источника сразу под сердцем. Очертилась полупрозрачная энергетическая сфера, внутри которой сидел этот человек, спокойный и сосредоточенный.
Заклинание вспышкой сорвалось с ее губ, ударило в сферу, раскалывая надвое. Мужчина едва не упал на землю, вовремя сгруппировался и ушел в сторону, неожиданно смазавшись тенью. Короткий клинок взблеснул перед глазами, едва не прочертив на них кровавую линию, и со скрежетом натолкнулся на девичью ладонь, объятую синим сиянием.
Чужое лицо оказалось спрятанным под платком, оставляя на обозрение лишь угольно-черные глаза.
В следующий миг он пошел в наступление. Короткое лезвие двигалось с неимоверной быстротой. Активированное песнью зрение мешало. Резко отпрыгнув в сторону, Кирин хлестнула нападавшего водным хлыстом и выбила лезвие из чужих рук. Мужик рыкнул. Ухватил руками воздух так, словно словил меч, и замахнулся. Полыхающий энергетический клинок материализовался беззвучно, отсекая черную прядь волос. Девушка опять уклонилась, на ходу создавая белоснежный щит... Лезвие выбило из щита искры, разбивая его в ноль. Хадиса была на порядок слабее ублюдка, проигрывая абсолютно во всем, начиная весовой категорией и оканчивая опытом... Наступление было вовсе не учебным: ее хотели убить.
Влад чертыхнулся. По идее должна была сработать система безопасности, но та молчала. Если бы Хранители сейчас развоплотились, проблемы бы не стало как таковой. Тридцать человек против одного — это не хухры-мухры. Но деревья стояли твердо, тихо шелестя листьями.
Кирин, отражая очередной удар, зашипела, но даже и не подумала отвлечься на полученный порез. Система безопасности продолжала молчать.
Рубин не вытерпел первым и сорвался с места черной молнией. Его огненные шары так и вертелись на пальце, но не воплощались. Ректор добра не давала, а потому единственное, что он мог себе позволить, — это рукопашный бой.
Мухотряскин, в свою очередь, бросился к столбу, где Линн поспешно пыталась вырвать из столба крюк для фонаря, а заодно сорвала несколько наложенных туда активированных черных печатей. Журналист продолжал стонать и просил сжалиться, кося дикими глазами на разворачивающуюся бойню.
Второй наметившийся портал сработал. Вывалившийся оттуда боевик не раздумывая метнул в Линн нож. Вовремя оттолкнув девушку, Влад повалился с ней на землю.
Журналист умолк, безвольно опустив ослабшие руки.
* * *
— Код ноль, двести семнадцать, восемь, восемь, семь. Код ноль...
На площади только что кого-то убили, и от этого стало неожиданно душно. Дендис оттолкнул обездвиженную Эвересту на диван и вытянул руку со звездой перед собой, направив на нее.
— Что это значит? — прохрипела Борин, хмуро смотря на него. Впрочем, и так было ясно, что ее обвели вокруг пальца.
Дверь за его спиной с грохотом ударилась о стену. Еще двое мужчин из охраны Его Высочества быстро прошлись по кабинету, раскрывая все шкафчики подряд.
Марита мычала в приемной, привязанная к стулу.
— Голопроектор где? — Голос Дендиса оставался мягким и с приятной хрипотцой, отчего внутри начали скрести кошки.
— Сломался, — процедила Эвереста, косясь на него. Положение было неудобным.
— Здесь нет, — словно подтверждая ее слова, сказал один из бойцов.
Звезда в руках Дендиса взблеснула ярче. Словно в насмешку, система безопасности начала сигнализировать о смертельной опасности в ее собственном кабинете.
— Засранец... — с чувством выдохнула Борин. Дендис даже бровью не повел.
— Приятно было познакомиться... овца.
Глаза Эвересты распахнулись шире. Марита в ужасе замычала ещё сильнее... Звуковая волна ударила неожиданно, взрывая чужой череп, словно яичную скорлупу.
* * *
Звуковой удар вынес окна ректорского кабинета, что говорило о многом. Больше можно было не сдерживаться.
Уведя чужую руку с мечом в сторону, Хадиса пошла в наступление. Привычно нанесла серию ударов твёрдыми, как сталь, ладонями и завершила связку своим любимым ударом ногой с разворота. Демоническая сущность внутри пела, но почему-то не не давала нужного эффекта. То ли настроение было не то, то ли нападавшие подготовились. Приказать им увлечься оргией оказалось непросто.
Рубин перехватил ее бой. Рядом уже орудовал плетью Самсон, творя ветряными нитями настоящее кровавое месиво из своего противника. На площади тем временем меж деревьев раз за разом вспыхивали телепортационные червоточины. Журналист висел неподвижным мешком, капая кровью на мерцающую печать удачи.
Вторженцев было слишком много. Мелькали снежинки-щиты старосты, бушевала изморозь Влада, тонкими иглами выстреливая вверх из земли, пытаясь пронзить нападавших насквозь... Судя по его хмурому лицу, он бы с радостью прикончил каждого.
Линн, явно терпя неудобства от нехватки магии, сверкала оптимизмом и удачно зашвырнула сорванным с фонаря крюком в чью-то вражескую голову. Камилла поделилась с ней скальпелем, и жизнь адептки стала веселее.
Ррухи перевоплотилась полностью и теперь, наматывая круги вокруг площади, отлавливала каждого, кто пытался выйти за пределы воздействия Самсона. О сохранности глоток она не беспокоилась, поскольку разум в некой степени был отключен.
В опасной бойне не приняла участия лишь Велена, которая, обратившись водой, в один миг просочилась сквозь землю и бросилась на подмогу в ректорский кабинет.
Камилла и Горр, забившись в глухой угол, посылали в своих лечащие заклинания, нашептывая их раз за разом и молясь, чтобы Велена побыстрей подвела подмогу.
— Уходи! — в какой-то момент Самсон оттолкнул Хадису в сторону. Его демон пробудился, легши тонким энергетическим серпанком на кожу. Глаза вспыхнули непривычным алым.
— Нет!
— Найди Кнута, Звезду... Кого угодно... Иди!
Кинув последний взгляд на разворачивающийся ужас, Кирин кивнула и послушно отступила. Наверное, если бы не пышущая оптимизмом и убийственной энергией Линн, сил бы ей на это не хватило.
Но и радость Линн была не долгой. Самсон, велев ей убираться, толкнул ее в образовавшийся в воздухе портал, на поиски подмоги.
* * *
В ночной темноте ректорский кабинет выглядел гротескно. Свет луны выхватывал из мрака очертания безвольно лежащих тел. Чернильная лужа крови, словно море в штиль, окутывала эти тела сплошной ровной гладью. Тонкие ручейки все ещё затекали в нее, наполняя и обескровливая одновременно.
Кто-то шумно дышал, но Велена даже не пробовала остановиться и глянуть. Позже. Она тонкой водяной струйкой потекла вдоль плинтуса, выбрав для этого дела глухую стену за шкафом.
Из вдребезги разбитого окна доносилась музыка, скрашивая звуки боя, проходившего меж деревьев. Лёгкие отблески заклинаний терялись в свете Огненной реки, абсолютно не привлекая внимания. Затекши частью своего тела на стол, Велена вытянула прозрачные щупальца и откинула крышку коммутатора. Щёлкнула кнопкой связи. По водяному телу поплыла волна частичной трансформации, образуя безгубый рот, связки и лёгкие:
— Внимание... Грворит Велена Липка. Факультет медицинского. Нападение на Академию. Есть жертвы. Нужна помощь. Повторяю...
Ее сообщение пронеслось по громкоговорителям, сминая все происходящее на корню, превращая веселье в слаженную и молниеносную реакцию...
— Молодец... — почти беззвучно прощелкал едва узнаваемый голос Борин из развороченного скопища тел, и Велена, расплакавшись от облегчения, наконец позволила себе принять человеческое подобие. Осторожно пробираясь через обезглавленные тела, она с содроганием слышала, как чавкает под ногами влажная ковровая дорожка.
Госпожа Борин лежала около дивана, застряв в полуобороте. Грудь ее тяжело вздымалась. Дыхание было утрудненным и охрипшим.
Присев рядом на колени, Велена коснулась ее заискрившейся ладонью и начала диагностику. Истощение было колоссальным, учитывая ее личный объем магии.
Эвереста перевела на нее мутный взгляд.
— Остановись. — Ее голос был непривычно низок и глубок.
— Но тогда вы...
— Выведи меня в изначальную... форму, — она сглотнула. — Это поможет... Потом спрячь голопроектор... Он в медблоке...
— Что, о чем вы?
— Просто сделай.
Девушка неуверенно кивнула.Теперь ее ладони засветились иначе, почти черным. Пространство на их фоне казалось серым, слегка поддевшимся инеем.
Наяда взывала к Многоликому, и Эвересте казалось, что он колышется за ее спиной и выдыхает свою беззвучную страшную песню сотнями тысяч голосов... Жуткое видение тянуло за собой закономерные последствия. Или, наоборот, оно само было последствием того, что происходило с ее измученным телом?
Вместе с заклинанием уходила боль и мысли, пропадало самоосознание. Лицо искажалось, сначала становясь до безобразия уродливым и старым, а после утрачивая черты, присущие человеку... Щербатая луна продолжала светить в разбитое окно, насмешливо бросая свои лучи на кровавую лужу. Веселая музыка играла, а в парке продолжался бой.
Велена сдавленно всхлипнула, смело смахнула слезы, а после бережно свернула опавшую одежду Госпожи Борин в сверток, завязывая его на себе, как младенческую люлюку.
Теперь трансформироваться будет намного сложнее — она не одна.
Прокрадываясь к выходу из кабинета, а после и приемной, Велена повторяла себе, словно это было ее мантрой, что все будет хорошо, и раз за разом смахивала упертые безудержные слезы...
Глава 60
Глава 60
Танцы были в самом разгаре. Дич и Ананьев следили за порядком, и ничто не предвещало беды. Свет погас неожиданно, выбив из веселящейся массы дружный, весёлый и протяжный стон.
Обычная выходка, за много лет начавшая уже раздражать.
— Твоя очередь, — хихикнула Дич, зажигая на пальце огонек. Они сидели в подсобке и в зал особо не лезли, предпочтя кидание в карты бездумному наблюдению.
Анонис оценил ее веселую улыбку и закатил глаза.
— Да без проблем, — кинул карты в общую кучу и потянул двери на себя. За дверью мялся боевой маг из охраны принца.
— Что-то случилось?
— Его Высочество не видели? — поинтересовался маг. И Ананьев задумчиво окинул его опытным взглядом. Несерьезность боевой шестерки поражала его ум. Будь на месте этих ребят его адепты, столб снесли бы сразу, в ноль и безоговорочно.
— Где-то на танцполе, — соврал он, получая истинное удовольствие от этого процесса, и протиснулся мимо бойца в тесный коридорчик. Дич взвизгнула и только после этого пришло понимание, что с телом творится что-то неладное, а земля быстро приближается к лицу…
Музыка продолжала громыхать, оглушенный Ананьев осознавал, что его утягивают за ноги назад в подсобку, но шевельнуться при этом абсолютно не мог. Задача взрывала мозг, гоняя мысли в поисках решения. Вторая часть свободного сознания трепыхалась в насущном вопросе: «Как сильно пострадала Дич?»
Только спустя длинные десять минут громкоговорители оглушили зал дрожащим голосом Велены Липки. Это была подстава в чистейшем виде. Танцпол грянул дичайшим сплетением освещающих заклятий. Стена рухнула, кто-то телепортировался. Кто-то сбежал, кого-то успели парализовать.
Ребята поспешно собирались в реактивные группы, понимая, что указывать, что делать, попросту некому. Впрочем, это было не в новинку, но поджилки тряслись от осознания собственной ответственности намного сильней.
* * *
Кризис-фактор гонял, словно бешеный, подтянувшихся отовсюду подмастерьев. Систему безопасности стоило переделать. И плевал старик на прописные правила. Последние подсунули им жирную свинью, заставляя ректора контролировать каждое сообщение об опасности и передавать его дальше на всепрослушивание. Такой фигнёй уже давно никто не страдал. Но Учёный совет Дайкирии обязывал делать именно так, и спорить с этим раньше не желали.
Теперь получите и подпишитесь — массовые почтовые телепорты в самом центре их студенческого городка.
Обратить процесс вспять уже было невозможно. Но заблокировать вход-выход — вполне.
Чуть поддетый старческим маразмом мозг решил, что эффективнее будет доплести соответствующие информационные блоки и интегрировать их в барьер, скрывающий саму плоть пространственного пузыря. То есть повлиять на «зону препятствий». Сил этого блока хватит ненадолго, но вполне поможет удержать нападающих внутри. Сделать это нетрудно — сердца многих систем находились здесь же, в его корпусе, в подвалах артефакторского факультета. Спустя пару минут на его вотчине показался Звездунов, таща за шкирку задыхающуюся от бега черноволосую девчонку.
— Батарейка, — процедил он, запуская ее в святая святых артефакторского факультета. — У вас десять минут.
Старик пожал плечами. Сильный источник никогда не бывает лишним, а приволоченная Октопусом послушница пылала силой: дурной и ненужной, и все же силой. Спустя минуту ее тело уже было обмотано проводами, а на коленях лежал фривольный журнал, но, похоже, ее реакциям это мало помогало.
Октопус, в свою очередь, занялся вплетением в систему защиты Академии новую энергетическую структуру, отслеживающую передвижение двухсилового компонента. Носителем последнего и являлись напавшие на них жрецы. То, что он сам стал обладателем такого компонента, и что им обладала Борин, — в этот момент не волновало. Главное, чтобы идея не дала сбой. А там на месте разберутся.
Облажались все. Он попросту вырубился, едва доберясь до кровати, а Ананьев вместе с Дич были порядком заняты на танцах. О последних ничего не было слышно. Но то, что они точно заняты делом, Звездунов не сомневался.
Комнатка, где они находились, была тесной. Стены были заставлены металлическими стеллажами, а те, в свою очередь, — металлическими папками. Внутри каждой находилась энергетическая схема, укреплённая маг-кристаллами. Хадиса видела, как старик Кризопраз вытягивал эти папки, открывал, что-то там менял, водя стилусом, а потом ставил на место, шел к противоположному шкафу, и действо повторялось сначала. Напротив Октопуса, вдоль стены, наоборот, растянулась огромная ветвистая энергетическая вязь. Он окунал в нее энергетическую нить, ловко переплетая ее с основной схемой. В какой-то момент старик шумно выдохнул, недовольно потер подбородок и закатал рукава.
— Почтовые телепорты, кто б подумал…
— Вполне перекликается с убийствами нетопырей, — задумчиво прошептал Звездунов, уверено доделывая свою нехитрую работу.
Кирин вскинула свою голову, внимательно смотря на своего декана. Появилось ощущение, что она не в академии, а в военизированном подразделении — это как минимум. Впрочем, ее впечатление было недалеко от истины. Системный накопитель мелькал огоньком за ее спиной, сигнализируя о низком уровне заряда.
Кризопраз злился. Будь на ее месте Виртуозов, хватило б и пяти минут для заполнения аккумуляторов. А здесь не энергия, а тяжелая сонная муха… Но ловить треклятого Раздорца сейчас было делом невыполнимым. Замечание о нетопырях заставило думать.
— А если поподробнее? — Кризопраз полез за очередной папкой.
— Подробнее только к Борин. — Октопус хмурился — где-то его вплетенная схема не состыковывалась с системой безопасности. Энергетическая структура защиты нововведение не принимала. — Знаю только, что их разрывает на части в точке выхода из телепорта. Правила ужесточают, а рвет все равно.
— Хех… — Старик хмыкнул. — Разрывает, говоришь… Ясень пень, что разрывает. У почтовых нетопырей маяки по всему телу вживлены. Если их убрать, вот и разрывает.
Звездунов выпрямился, задумчиво смотря на свое творение, поправил мелкий завиток, снова активировал, и энергетический ток наконец сдвинулся с места. Над его головой тут же вспыхнул призрачный красный огонек.
— Откуда вы знаете про маяки?
— Я их разрабатывал. Нетопырям их вживляют под подпись о неразглашении. Если разгласят… тоже разрывает на части.
— Вас тоже разорвет?
— Не факт, не факт… — весело отозвался Кризис-фактор, разглядывая сигнальный огонек над Звездуновым. Ситуация явно забавляла. — Ты бы это… корректировку произвел, а то пришибут ненароком, — указал он на огонек над головой Хранителя.
— Нет времени.
И его действительно не было. Десять минут почти прошли. Быстро освободив Кирин от системы, которая в последний миг все же показала полный заряд, он спешно толкнул ее к выходу. Красный призрачный маячок плыл за ним следом.
Кризопраз недовольно цокнул языком, но поделать ничего не мог. Его удел — артефакты, а не хранительские магические финтифлюшки.
Выпустив Хранителя вместе с его подопечной, он сделал короткую перекличку всех присутствующих на этаже, а потом наглухо задраял массивную дверь. Толпа студентов за его спиной хоть и была многочисленной, но там были не все. Кто-то так и не явился, кто-то сделал часть своей работы и ушел наверх, где помощь нужна была не менее.
— Следить за системами, — раздавал он указания. — Ты, свяжись с инженерным… На тебе запись, на тебе связь… — Его палец тыкал в очередного подмастерья, и того моментально сдувало с места. Им хотелось все успеть и, главное, ничего не сломать.
* * *
Огненный шар, спущенный с пальцев Рубина, вытянулся от скорости и завертелся веретеном. Распустился цветком, врезаясь в чужой энергетический щит, покрывая его искристой структурированной сеткой. Щит лопнул. Противник провалился сквозь землю в образовавшуюся под ногами червоточину и тут же появился над головой, уже с новым заклинанием наготове. Рубин червоточин делать не умел. Проклятие бешеной волной слетело с его уст и ударилось в разверзшуюся над головой пространственную дыру.
Ослеплённый противник застрял, червоточина схлопнулась, разрезая его на две части. Ноги продолжили драться, тело достраивалось энергетической сеткой вверх. Сволочь, успел уйти в нематериальность…
— Трахнитесь уже! — взревел Самсон где-то слева, отдергивая назад свою плеть.
Ветряные нити взвыли, натянулись, как струны, прошли чужой щит, словно масло, и тут же развоплотились, уже в который раз. Иная плоскость противника делала их бой абсолютно нелепым и безрезультатным.
— Захлопнись! — рассержено крикнул на него Влад, отбиваясь от неожиданно наметившегося любовника. Морозная игла, вырвавшись из земли острым шипом, прошила противника насквозь, аккурат в момент негаданного поползновения…
Оценив результат, Трахтенберг окликнул Виртуозова.
— Моего приворожи!
— Жопу подставь, сука! — не слыша его, злился Виртуозов. Впрочем, его противник тоже злился. Повлиять как-либо на ушлого инкуба у него не получалось, как говорится: нашла коса на камень.
Неожиданно в пространстве над головами противников вспыхнули красные маячки, сильно облегчая задачу. Лица троих парней прорезали самодовольные ухмылки.
— Зашибись… — прошептал Влад и опустился, касаясь ладонями земли. Морок волной хлынул во все стороны, целясь своими иглами в четко наведенные цели. Огненные шары Рубина разлетелись, словно осы. Ветряная плеть Самсона осталась невостребованной. Фыркнув, он представил в уме фривольную сценку из журнальчика Кризис-фактора и хитро усмехнулся… Где-то на заднем фоне сражение очередного вторженца и представителя факультета хранителей превратилось в сексуальное домогание…
* * *
Отмахнувшись от огненного шара, как от надоедливой мухи, Звездунов живо уклонился от вырвавшейся из-под земли «иглы», которая больше была похожа на шип толщиной с палец, и бросился к полю сражения.
Хадису начало откровенно потряхивать. Сила, витавшая в воздухе, была слишком схожа с ее собственной, и это озадачивало. Ее откровенно тянуло к Самсону, сущность внутри бунтовала и жгла, парализуя и замещая адекватность странными картинами.
Октопус не видел этого. Его привлекало другое: основной бой шел в темноте, при свете луны и магических заклинаниях. Судя по красным маякам, нападавших только среди деревьев было не менее десяти. Противостояла им горстка Раздорцев, два медика и один послушник. И это озадачивало. Где, собственно, остальные?
Взгляд выхватил из общей картины выбитое окно ректорского кабинета, осевшую стену танцевального зала, алые огоньки на крышах инженерного и медицинского корпусов…
Академия была под колпаком…
Хадиса за его спиной неожиданно упала как подкошенная, словно в лихорадке хватаясь за живот. По ее спине начали гулять алые языки магического пламени, очерчивая вокруг девушки ее сущность… Это было очень некстати…
Похоть двух существ вошла в резонанс. Ударила по мозгам, накладываясь непререкаемой константой на ощущения.
* * *
— Зашибись, — вздохнул Ананьев. Желание будоражило тело, а Дич и вовсе откровенно от него потряхивало. Они сидели в подсобке друг против друга за тем же столом с картами, с той лишь разницей, что их парализованные тела абсолютно не слушались, к тому же были привязаны к стульям. Было темно и шумно. Музыка продолжала играть за запертой дверью.
— Это уж слишком… — согласилась Гемарта, прикрывая глаза — Меня сейчас наизнанку вывернет.
— Время укола пропустили… — покачал головой Ананьев. — Вот и трясет…
— Укола? — Гемарта непонимающе взглянула на него, пытаясь понять, о чем идет речь. Вспомнилась перепалка в кабинете Борин. — Ты о Кирин?
Мужчина кивнул, и вокруг его головы неожиданно колыхнулся ореол заметно подросших волос. Это было странно и быстро.
— У тебя волосы растут, между прочим, — все тем же низким и дрожащим голосом прошептала она, наблюдая, как эти самые волосы начинают все сильнее дыбиться на его голове.
— Перевозбудился… — Объяснение потрясло логикой.
Однако дыбились не только волосы. Гемарта чувствовала его потвердевший член собственным коленом, неожиданно оказавшимся не там, где следует.
— Это как?
— Проклятия в умелых руках — штука веская, — глубокомысленно заметил Анонис, сдувая упавшие на лицо пряди. — А когда у тебя под рукой сорок острых на язык адептов, можно и не такого проклятия добиться…
— Ты о чем?
— Да так, о своем… насущном.
— Анонис…
— Молчать… Оба, — совсем некстати заглянул в подсобку боевой маг и слегка напыжился, грозя энергетической звёздочкой. Яркая блямба над его головой мерцала алым и свидетельствовала о том, что Звездунов уже приложил руку к системе безопасности. Сам маг, по всей видимости, блямбы не замечал. Это радовало, если б не один немаловажный факт.
— Мне нужно поговорить с главным, это архи-важно… Крайне приоритетно. Исключительно необходимо! — начал причитать Ананьев до ужаса писклявым голосом, выдавая лицом такую мимику, что даже его коллега Дич поверила.
— Завянь, — порекомендовал боевой маг, захлопывая дверь.
Повисло недолгое молчание. Ананьев усиленно думал.
— Что-то заметила? — сказал он Гемарте, а сам удивился тому, как мягко скользит меж его бедер ее колено.
— Полстены, — пожала плечами декан медицинского так, словно ничего не случилось.
Ананьев хмыкнул:
— Голосов не слышно. Музыка есть, а голосов нет… К тому же, твое колено елозит…
— Оно не может елозить… — фыркнула Дич.
— Очень даже елозит, существенно.
Гемарта задумалась и в конце концов согласилась. Конечности она чувствовала, но не контролировала. Поползновение в сторону Раздорца ничем иным, кроме как ментальным влиянием, быть не могло… Она даже знала, чье это влияние. А значит, есть шанс сбросить паралич с тела.
— И что теперь делать? — поинтересовалась она.
— Думаю, максимально расслабиться и дать волю навеянному желанию, — шумно выдохнул он, и его глаза странно взблеснули при этом.
В этом был странный, но смысл, а еще надежда на удачное разрешение проблемы.
* * *
В голове шуршал Улей, это было столь же отчётливо, как и любая другая мысль. Вальяжно пройдя сквозь распахнутые двери Академии, Первый репетитор вздохнул полной грудью и безошибочно нашел своих подчиненных. Новый канал мысленной связи поражал своими возможностями, как и силой, что по нему передавалась.
Новый вдох был еще глубже предыдущего. Гулкое, на грани ультразвука, заклинание сорвалось с его уст дикой силой. Каждый из жрецов, где бы он ни стоял, чем бы ни занимался, — дополнил ее своими страшными партиями.
Звук пробирался всюду: в каждую щель, в каждые уши… В каждое действие, парализуя и наводя беззвучную нетерпимую агонию. Без разницы, куда: в парк, в подвал, на крышу или за задраенные двери.
Где бы кто ни находился, что бы ни делал… Заклинанию были без разницы чужие проблемы, метания и цели. Ему было все равно, куда кто бежал и кого спасал, кого закрывали своим телом, а кого убивали... Черные и белые энергетические цветы простелились вдоль стен и корпусов, расцвели на потолках и ветвях. Мир мерцал и страдал, пока Первый репетитор медленно наслаждался произведенным эффектом.
Глава 61
Глава 61
Было три часа дня. Машина стояла за чертой Арвина. От токарного завода шел шум сверх положенных децибел, и это очень раздражало местных жителей и рабочих. Собственно, поэтому Служба охраны правопорядка и выехала на вызов. Найти позеленевший раздутый труп, нанизанный на один из барьерных маяков, никто не рассчитывал. Развороченную машину рядом, без номеров и с ещё одним трупом за рулем, опознали исключительно по наличию полустертой пространственной магической печати. Судя по следам, останки находились здесь уже не первый день. Следов пространственного перемещения не было, а значит, убили их здесь же. Последнее весьма озадачивало. Переулок нельзя было назвать безлюдным и, как минимум, запах должны были заметить прохожие. Впрочем, и на это нашлось вполне логичное, с магической подоплекой, объяснение: трупы хорошо замаскировали чарами, не сильно заботясь об их реальном уничтожении. Это, в свою очередь, говорило о спешке, с которой заметали следы.
Опознать трупы обычно нетяжело, но конкретно эти были без лиц и фаланг пальцев, что слегка усложняло задачу. Проблема была решена менее чем через два часа, и данные обоих уже к пяти часам мелькали в сводках службы координирования.
На удивление, именно эти лица и стали ключом к той слепой зоне, которая так раздражала некоторые уполномоченные лица государственной машины.
Соответствующее предупреждение об опасности даже было отправлено в Высшую академию демонизма и магии, но связь, как ни странно, молчала. Это задействовало ещё одну лавину прописных действий, вследствие которых к аномалии была выдвинута боевая группа Службы безопасности Дайкирии, но там их ждали новые и очередные сюрпризы, что явственно свидетельствовало о том, что Служба координирования абсолютно не справляется с возложенными на нее обязанностями.
Было семь часов вечера, когда из пространственной печати телепорта, неподалеку от промежуточной станции Высшей академии демонизма и магии, выехала колонна военных машин.
Хинеус Кирин, находившийся на месте рядом с барьером по абсолютно другим вопросам, напряженно смотрел на то, как бойцы в полной экипировке выпрыгивают один за другим из приземистых металлических брюх, сразу формируя четко очерченный строй. Командир группы оказался лицом знакомым и не постеснялся пожать руки всем, кто их протягивал.
Обмен информацией не занял много времени. Его, как ни странно, тянул вопрос абсолютно неожиданный. Единственный вход в аномалию был заблокирован изнутри, а на проделывание дыры у него не было полномочий. Группа реагирования бесцельно топталась на месте. Ждали ответа из Службы социальной артифакторики, запрос в которую шел все через ту же Службу координирования...
По предварительным оценкам попасть внутрь они смогут лишь к десяти часам вечера, в сам пик временного скачка... В Академии в тот момент будет воскресное утро и очередной разбор полетов.
А сейчас им ничего не оставалось, кроме как бесцельно топтать песок у наглухо задраенного входа.
* * *
Хадисе снилась птица. Она летала высоко над головой и плакала безудержными слезами. Красные перья лоснились, длинный хвост поражал яркостью красок. Хищно загнутый клюв щёлкал, а внутри ворочался толстый мясистый язык.
Где-то внизу, под ее сильными крыльями, молчаливым островом возвышались мертвые постройки с пустыми глазницами окон, кровавые брызги красили стены, а лужи уже смешались с сухой комковатой землёй, превратив ее в бурую грязь. Пылала тихая водная гладь, словно то был не живой мир, а настоящая Преисподняя. Чудилась Марита, немигающим стеклянным взглядом смотрящая на этот мир. Виделись прошитые насквозь, испепеленные, искромсанные незнакомцы с закрытыми черными платками лицами, мелькали штабелями лежащие тела студентов — их обыскивали, осматривали и сортировали...
Ветер подвывал и проносил сквозь нее мелкие песчинки. Они загорались внутри ее эфемерного тела и неслись вперёд ещё на долгие метры, словно космические метеориты...
— Посмотри на меня, — в который раз шептал Самсон. Он не прикасался к ней. Просто сидел напротив, безвольно опустив руки. На запястьях блестели браслеты подавителей, на шее — энергетическая вязь сдерживающего заклинания, цепью тянущегося к стене. Рядом с ним, опустив на грудь подбородок, болезненно хрипел Влад. Рубин, скрученный веревками, словно животное, сжимал зубами кляп и раз за разом хлопал длинными рыжими ресницами, не в силах сделать ничего. Пальцы его правой руки были вывернуты под неестественным углом и опухли.
— Глупый сон... — прошептала она, безучастно смотря вокруг и абсолютно не вникая в происходящее.
Взгляд выхватил такие же подавители на собственных запястьях, но абсолютно их не зафиксировал и не отложил в памяти.
— Приди в себя, — это уже рычал Горр. — Развяжи нас!
Камилла, к которой обращался оборотень, истерично покачивалась из стороны в сторону, обхватив себя руками. Под ней на полу распростерлась едва светящаяся печать клетки, усмиряющая эту боевую девчонку.
Понимание реальности приходило натужно и медленно, вместе со страхом и воспоминаниями о диком, свалившем всех заклинании, превратившим стены Академи в жуткое подобие мертвого сада Многоликого.
Здесь было много таких... Десятки знакомых и незнакомых лиц, скованных тем единственным, подходящим для них способом.
Зашедшие внутрь двое жрецов мазнули по публике взглядами и выхватили из скопища Велену. Подтолкнули вперёд. Хадиса дернулась за ней, и живот опять скрутило, по коже загуляло пламя. Разум отключался, в который раз делая из страшной реальности навеянный сон...
* * *
Высоко в небе летала огромная птица. Она, словно стервятник, наматывала круги под энергетическим куполом, жалобно клекотала, но не садилась. Линн наблюдала за ней сквозь бинокль и хмурилась.
Телепорт Самсона забросил ее в инженерный корпус, на склад, к остальным студентам-немагам. Девушка от этого бесилась, но когда было задействовано то последнее жреческое заклинание, она от души похвалила парня за сообразительность. Если выбирать между тем, быть ли белой вороной среди штабелями улегшихся магов, или же быть своей среди все еще трепыхающихся обычных людей, — она выбирала последнее. Сам инженерный склад был полуподвальным помещением. Заставленный стеллажами, материалами и изобретениями. Отдельным блоком стояли паровые двигатели и механизмы, работающие от них.
Бинокль Линн понравился, птица — нет. Птиц здесь не должно быть. Ни ночью, ни днём.
— Эй, ты... — позвал ее какой-то парень и бросил ей в руки увесистую клепанную штуковину. — Парогенератор. Варит в мгновение ока, так что будь осторожна...
Взвесив дурынду в руках, Линн скривилась. Вес будет откровенно мешать — для такой вещицы руки должны быть на порядок сильнее. А она, как-никак, менталист, хоть и в прошлом...
— А ножа не найдется? — с сомнением взглянула она на очкастого парня.
— Для хлеба есть, — паренек почесал голову. — Могу подточить и маг-кристалл вставить, только заряжать где будешь?
Вопрос был существенным. Линн еще раз взвесила парогенератор в руках и пожалела, что не обладает Максимилиановыми штанами, — карман-портал не помешал бы.
— Нож для хлеба не подойдет, гибкий слишком... Потверже ничего нет?
— Напильник, разве что... — растерялся парень. Линн и сама растерялась — она такого слова даже не знала.
Ребята вокруг начали похихикивать.
— Заточи ей рельсу, — предложил кто-то, и адептка быстро нашла шутника среди скопища остальных инженеров.
— Из жопы ее тоже шутя доставать будешь? — как бы невзначай поинтересовалась она.
Парень подвис.
— Причем здесь жопа то?
— При том, что если не заглохнешь, я ее туда засуну и поверну так, что кишки наружу вылезут, — пообещала Линн на полном серьёзе.
В повисшем напряженном молчании лишь гудел паровой котел.
— Может, гвоздемет подойдёт? — решила разрядить обстановку одна из студенток и тут же продемонстрировала аппарат и мешок гвоздей.
Линн довольно усмехнулась. Эта штуковина была не легче парогенератора, но в разы компактнее. Это и подкупало.
— Давай... Добровольцы будут? На вылазку?
* * *
Первый репетитор вальяжно прошёлся вдоль аллеи. Огненная река пылала синим пламенем, делая кровавое побоище дьявольски прекрасным. Подпитанная кровью печать удачи потемнела и въелась в каменную брусчатку глубокой пропалиной. Подвешенный за ноги труп, словно скабрезный памятник жуткой вакханалии, делал общую картину произошедшего демонически-разгульной.
Тройка любимых адептов старого змеелюда, как и всегда, оправдывала надежды Раздора. Чего не скажешь о будущих Хранителях. Взгляд Репетитора скользнул по свеженьким аллеям, опадающим с деревьев листьям, по красивому, украшенному облаками небу, по убывающей луне.
Свежий ветер приятно щекотал кожу, запах крови — ноздри.
Учебные корпуса стояли непривычно темными и пустынными. Все магически одаренные студенты были обезврежены его особым заклинанием. А некоторые уникумы — и дополнительными приспособлениями.
«Время», — прошуршало в его голове, и Первый репетитор поспешил вернуться к делам.
Ноги несли его в Общий зал ритуалов. Коридор, предназначенный для использования медицинским факультетом, радовал скрытыми от глаз телепортационными печатями, делая черезчур длинный путь необычайно быстрым и незаметным. Нечто подобное было сделано в центральном Храме Многоликого, где в последний раз произошло покушение на Главного Репетитора. Только, в отличие от Храма, магический путь в Зал был замаскирован под обычный всеми возможными способами.
Добравшись до Общего зала ритуалов, бывший жрец довольно сощурился, узнавая все то же помещение старого заброшенного храма на границе аномалии и реальности. Знали бы местные, что каждый раз проводят ритуалы в настоящем храме, а не на тренировочной площадке, — гонорара у них было бы намного больше.
Старое помещение было пропитано энергиями — черными и светлыми. Потоки в нем зарождались, росли, дышали и умирали, возвращаясь в источник, который ярким огненным шаром висел под самым куполом.
Пентаграмма на полу уже мерцала, готовая к ритуалу.
Скрученный в три погибели Звездунов стоял на коленях на одном из символов круга, упираясь лбом в землю. Руки были скованы за спиной подавителями, а в спину упирался сапогом один из жрецов. С Ананьевым подчинённые обошлись полегче, но тоже без особого трепета. Он был скован энергопоглощающими цепями, а к шее не постеснялись приставить нож. Как говорится в Дайкирии: «К каждой твари — особое отношение».
— Ну что, результат исследований вещества готов? — поинтересовался он у Ананьева, останавливаясь напротив Октопуса и сверля взглядом его затылок. На затылке был туго затянут ремень, свидетельствуя о кляпе во рту Хранителя. Чтобы не запел ненароком — с него станет.
— Вполне, — прохрипел Раздорец, чувствуя стальное прикосновение к шее. Лезвие было острым и энергоемким. Против такого особо не попрешь.
— Чудесно... Голопроектор нашли? — обернулся он к одному из подчинённых.
— Ищем.
Первый репетитор недовольно поджал губы и кивнул бойцу, чтоб освободил Хранителю рот.
— Голопроектор где?
— Тебе это не пройдет даром, — был ему ответ. Голос Хранителя хрипел и клекотал, словно что-то застряло в его связках.
Репетитор хмыкнул и жестом велел поднять его. Боевик бесцеремонно дёрнул за связанные за спиной руки. Звездунов болезненно зашипел, но все же встал на ноги. Лицо было разбито и в кровоподтеках. Влажная от крови одежда была порвана, обнажая колотую рану, синим росчерком прошедшуюся под кожей. Болезнена, но не смертельна.
— Мне это не только даром пройдет, я ещё и многих поимею при этом, — уверенно ответил Репетитор и повернулся к скованному Раздорцу.
— Если хочешь получить живыми часть своих адептов — будь послушным.
Ананьев тяжело прикрыл глаза. Он откровенно не верил в сказанное. Стоящий позади боевик продолжал держать нож у глотки. Сопротивляющемуся Октопусу опять затолкали в рот резиновую дурынду.
— Где гарантия, что не прирежешь как свинью?
— Абсолютно никакой... — спокойно ответил бывший жрец .
«Время», — снова прошуршало в его голове, и Репетитор отвернулся от пленников. Провел ладонью по резко вспотевшему затылку и промотал в памяти последовательность действий.
Список был длинным.
— Начинаем.
Этого было достаточно, чтобы зал пришел в движение. Жрецы разулись, выстраиваясь кругами в четко отведенных местах, Ананьева и Звездунова утянули в разные части зала, определив им роли черного и белого маяков.
На специальной подставке, где Октопус любил ставить кувшин, уже разложили ритуальные атрибуты, от вида которых хотелось затолкать крик назад в глотку.
Отдав часть одежд и обувь подоспевшему жрецу, Репетитор неторопливо вымыл руки. Низкий гул песни с первой ноты уже говорил о том, что ритуал этот потом будет сниться в кошмарах — если до этих кошмаров кому-то из невольных участников дадут дожить.
На пол опустили пять хрустальных кубков в энергетических сферах стазиса.
Последний, шестой, находился в руках бывшего жреца, явно в ожидании кощунственного подаяния.
— Веди девчонку.
Октопус тяжело смотрел на предателя, отчётливо понимая, к чему все ведет. Руки за его спиной покрылись черной дымкой, которую тут же впитали в себя энергопоглощающие наручники. Ананьев в другом конце зала, наоборот, был предельно сосредоточен, холодный разум пытался вычислить уровень ритуала и его цель. Пальцами же прощупывал свои наручники, пытаясь определить их механизм.
Девушку привели спустя минуту. Раздели и велели стоять в центре послушно.
Велена дрожала, как осиновый лист. Но, к удивлению, водой не растекалась, как обычно. Взгляд нервно блуждал по залу, раз за разом наталкиваясь то на Хранителя, то на Раздорца.
— Ну так что Анонис решил? — Словно издеваясь, обернулся к нему Первый репетитор, взгляд его был насмешлив.
— Не трогай ребёнка, — тихо попросил Ананьев в ответ. Звездунов нервно дернулся.
— Так никто и не трогает, — Репетитор оглянулся на студентку. — Не обижаем ведь?
Девушка испуганно замотала головой. Репетитор усмехнулся и кивнул стоящему за ее спиной жрецу. Он зажал девушке рот, а в следующий миг ее тонкую шею прочертила алая прорезь. Ананьев шумно выдохнул, смотря в удивленные, полные немой боли глаза. Ее скрутили, держа в полусогнутом состоянии и собирая в кубок алую жидкость: обычную, пахнущую металлом и жизнью.
— Сильных наяд не так просто найти, — прокомментировал произошедшее Репетитор и осторожно поставил недостающий кубок к остальным пяти. Кровь тем временем продолжала течь из ее шеи, растекаясь во все стороны по мелким светящимся желобкам массивной выдолбленной под ногами печати.
Звездунов зажмурился, плечи его начали трястись, словно он сейчас расплачется. Но зная этого Хранителя, Ананьев подозревал, что его истерика закончится кое-чем иным.
Спектакль был не для Раздоца, привыкшего и к крови и к смерти. Спектакль был для Звездунова, и сейчас этот чистоплюй сделай все то, чего делать вовсе не стоило. Словно в подтверждение его догадки, тело Хранителя начало меняться, деформируясь до неузнаваемости.
А тем временем песнь меняла тональность, врезалась в сознание своей неизбежностью и нечеловечностью.
Шар над головами чернел, искрясь изнутри сине-зелеными всполохами.
С кубков сняли стазис, а тело унесли.
Все подготовления были завершены.
Ритуал начинался...
@темы: Кодекс Хранителя