Договорились с соигроком встретится в подворотне. Моя задача притащить потерпевшего невменяемого чувака в дом...
Собственно притащила, исходя из своей и чужой анкеты.
Пост 1
читать дальше
Воздух был влажным. Уличные фонари отсвечивали в мелких лужах, очерчивая две застывшие фигуры черными пятнами.
— Он сегодня жутко активен, мистер Маккензи, — тараторил парнишка передавая собачий поводок в хозяйские руки. Морис подхватил ручку не глядя, попутно отсчитывая купюры и поджимая барсетку подмышкой. Взгляд автоматически фиксировал мельчайшие детали в собеседнике. Загвазданные джинсы, грязные кроссовки с налипшей травой, содранную кожу на правой кисти. Расстегнутая куртка и помятая сорочка пол ней, нервно гуляющий кадык, влажные волосы. Бежал перень, ясно за кем.
Мелкий пакостник, которого соседский парнишка успел выгулять, выглядел не лучше: тер грязной лапой свой вдавленный в морду нос да что-то сопел и похрюкивал.
Наверное, если бы Морис мог, он бы умилился.
Судя по количеству репьёв на все той же псиной морде, засранец успел не только погулять, но и сбежать, даже найтись.
К насчитанным купюрам добавилась пара лишних.
—Держи, — протянул он их пареньку, выхватывая на его щекастом лице знакомый ажиотаж. Каждый, раз, стоило тому показать лишнюю десятку, как глаза, так и вспыхивали радостью. — Спасибо.
—Да, не за что, — он ловко спрятал деньжата в карман, — завтра как обычно?
И дождавшись скупого кивка, паренек махнул рукой на прощание.
Морис еще некоторое время наблюдал его отдаляющийся силуэт, а потом перевел взгляд на своего пса.
— Идем, блохастый.
Отсюда домой было недалеко. Ряд одинаковых пронумерованных кварталов, разделенных сетью дорог, словно географическая карта широтами и меридианами. Зверь шумно сопел, весело дергаясь из стороны в сторону. Сотовый запиликал. На ходу ответив на звонок, Маккензи недовольно дернул за поводок.
—Да... То есть проверка? — Яркий фонарь слепил глаза и мужчина интуитивно повернулся к нему спиной, вслушиваясь в сбивчивую речь звонившего. — Я здесь при чем? — Телефон в ответ завибрировал. Морис недовольно отнял трубку от уха и просмотрел присланное фото. Ну да, проверка, документальная... Звонить ради этого в конец вечера? Честно, отключить сеть после шести — идеальное решение. Надо попробовать.
Конечно, мимолетная мысль никогда не будет исполнена.
За спиной тихо звякнуло. Пес неожиданно зарычал, дернулся в сторону с такой силой что Маккензи пошатнулся, но не отвлекся. Взгляд был в документе. Пересмотрев текст официального письма, снова заговорил в трубку:
—У вас десять дней, для ответа на запрос… — Поводок тут же был укорочен, а зверь удостоен недовольного взгляда. — Давайте продолжим утром, не ранее…
Псина неожиданно прыгнула на него. Телефон предательски вылетел из рук, смачно впечатываясь в бордюр экраном и шлепаясь в лужу.
— О черт... — Морис резко дернул поводком, выглядывая в воде тускнеющий экран телефона. Пес продолжал мельтешить перед глазами. — К ноге!
Гаркнув, осторожно присел и приподнял двумя пальцами разбитый девайс. Недовольно поморщился, наблюдая как с него стекает вода.
—Ну спасибо, парень… — Вспыхнувшее раздражение тут же угасло. Мелкая псина недовольно фыркнула, вскидывая на хозяина свои честные очи и осторожно, уверенно попятилась, утягивая его за собой. Мужчина тяжело вздохнул:
—Ну чего тебе надо, а? Поссать? — на ответный тявк Морис лишь фыркнул и отпустил повод по максимуму, сам же не сдвинулся с места. Пес дернулся в подворотню, а потом снова прибежал красуясь под светом уличного фонаря грязной мордой.
Отерся о брюки, оставляя на них грязный отпечаток. Маккензи поморщился, а потом недовольно потянулся в барсетку за влажными салфетками. Пятно стоило оттереть сейчас, а то потом фиг отстираешь. Красный цвет, отпечатавшийся на белой нетканой поверхности — озадачил. Мужчина непонимающе посмотрел на кровавый отпечаток на салфетке, а потом на собаку.
— Ты, где кровь нашел? — собственный голос дрогнул.
Пес дернулся в сторону. В подворотню.
Морис сглотнул, поднимаясь, прослеживая взглядом движение собаки, чувствуя как холодок побежал по спине.
Нетвердым шагом поплыл за собакой, не понимая чего ожидать.
Меньше тридцати шагов. Почти нет света, лужи под ногами. Пахло гипсом и краской.
Мусора здесь было предостаточно, целая строительная свалка, гора поломанных деревянных поддонов, какие-то мешки и сетки. Человек в белом был почти не заметен среди этого барахла. Собственно, если бы псина не ткнула в него мордой, Морис бы и не заметил.
— Боже правый… — растерянно выдохнул Маккензи, осторожно приближаясь к нему, приглядываясь. В темноте было плохо видно: залитое чем-то лицо, забрызганный пятнами явно не дешевый костюм, тяжело вздымающаяся грудь. Тусклом свете, едва заметно сверкнули глаза незнакомца, словно отслеживали его приближение.
— Я… помочь могу, — выпалил Морис, вскидывая ладони перед собой, опережая любые, даже не высказанные вопросы, ощущая нарастающее напряжение и крайне неуместное чувство ответственности, явно доставшееся от отца. — Давайте помогу.
Согнувшись, Маккензи неуверенно прикоснулся к чужой руке, ощутил под пальцами недешевую ткань манжета, запонки…
Дрожь...
Осторожно обхватил пальцами холодное, липкое запястье.
— Пульс у вас частый и слабый, — тихо проинформировал он, пытаясь говорить спокойно. — Как при кровопотере. Собственно, похоже именно в вашу кровь моя псина и ткнулась, — и поморщился, вспоминая ту самую кровь на своих брюках. — Вам бы к врачу. А я без телефона, так что предлагаю к нему сходить пешком… Мистер… как вас там… Ранены? Нет? Значит можете идти…
“Мистер как его” что-то пробурчал в ответ, но Морис Маккензи даже толком не слушал. Подхватил его под руки и попытался поднять. Крякнул, подставляя незнакомцу плечо и понимая что тот явно тяжелее и выше.
— А теперь шаг, мистер... здесь тридцать шагов, это не много, нас двое, — словесный поток явно не желал прекращаться, вываливаясь из растерянного рта Мориса, ненужной бессмыслицей. Он бы и сам не признался себе сейчас что говорит исключительно из-за вспыхнувшего в нем страха. Представляя, что вот так же мог оказаться в подворотне, или его сосед, или пес… И все бы шли мимо, никто бы не остановился. Кроме вот такого как он сам… обратившего внимание на чужую кровь на собственной салфетке.
Дурной пес крутился вокруг и рвался вперед. Незнакомец что-то выдыхал в ответ, переставляя свои длинные ноги вместе с ним, сутулясь и шатаясь, послушно плетясь вместе под свет уличного фонаря. Косил в своего спасителя до невозможности голубыми глазами из-под мокрых ресниц. Бабе бы такие глаза. Глупая мысль держала самообладание в порядке.
— И вот собственно еще сто двадцать шагов к подъезду, мистер… А там и квартира, полежите и отдохнете, и врача вызовем...
Про третий этаж и высокие пролеты без лифта, Маккензи умолчал. Но ведь правда, сначала надо дойти туда, где можно будет вытащить из шкафа старый сотовый, вставить сим-карту и позвонить. Не на улице же оставлять мужика.
Морис старался не думать, что рука, которую он перекинул через собственную шею слишком твердая, как у спортсмена, а пальцы татуированные как у реперского певца, едва подрагивают, сжатые собственной ладонью. Кровь из носа… может этот… “мистер” чего нюхнул? Вот и коротит?
Нехорошие мысли он гнал от себя прочь. Там и злые суперы, напавшие на бизнесмена, и зло-герои, уделавшие именитого певца, ну или просто мажора… богатенького новомодного дельца?
Дельца чего?
Морис часто имел дело с большими шишками и их финансами, и мог уже судить подобранного незнакомца — этому денег не занимать. Одет со вкусом, стрижен не в среднестатистической парикмахерской — у стилиста.
Да и татуировка, обволакивающая шею сплошным фактурным пятном — дело явно не одного месяца, не дешевое удовольствие и не безопасное. Три-дэ зрачок на самом кадыке, глаз, в окружении рисованных перьев — кто-то знатно заработал набивая все это.
Он сам не понял, как они смогли дойти и без приключений добраться до его жилища.
Псина нырнула внутрь квартиры, как только приоткрылась дверь. В отличие от незнакомца: его Морис подвел к самому дивану, с облегчением освобождаясь от чужого веса. Мужчина тихо что-то простонал и буквально распластался на диванных подушках, раскинув врозь свои ноги… Ему определенно было не хорошо. Кровь текла из его глаз и носа, скапывала на подбородок, скатывалась по татуированной шее, по воротнику, лацканам некогда белоснежного пиджака. Красно-бурые пятна красовались даже на коленях и на манжетах, на до охерища дорогих туфлях. А теперь еще и на диване, и на ковре.
— Если хочешь пить или есть — кивни… — неуверенно позвал он, всматриваясь в бледное лицо чужака.
Из общего коридора послышался лай, и Морис, отвлекшись, вспомнил, что так и не прикрыл дверь. Загнав собаку в дом, закрылся на все защелки. Раздумывал. Соседи напротив вернуться не раньше полуночи, с четвертого недавно съехали, внизу бабуля уже спит да и если не спит — не откроет. Оставался лишь собственный старый сотовый. Вернувшись в комнату, напряженно уставился на человека. Взгляд скользил по мускулистой шее, гладкому лицу, холодному напряженному ответному взгляду. Как ни странно, выглядел он чуть живее. Похоже даже кровь перестала течь.
— Мое мнение, — решил поделиться умозаключением Маккензи, — ты не умираешь, возможно чего нюхнул… Не ясно куда делась твоя машина, что ты ночью в подворотне… Бросили дружки? Хотя нет. Таких, как ты не бросают. Сам ушел, не весьма удачно… — он нахмурился, понимая что что-то опять сказал не то. Благо, рядом не мордоворот, а разрисованная пташка, и бить его никто не будет.
Незнакомец набрал воздуха грудь, что-то сказать и кровь опять пошла носом…
Н-да.. а может и не нюхнул. Маккензи тяжело вздохнул, понимая что кровью теперь будет залит еще и его диван, вместе с ковром.
— Будь здесь мой отец, он бы тебя осмотрел со всем пристрастием. А я не педиатр и даже не терапевт… и это хорошо, а то ковыряться в чем попало меня не прельщает… — буркнул он, уходя за ватой.
Вскоре лично скрученные тампоны заткнули послушному бедолаге нос. Незнакомец не противился, даже слабо, не возмущался. Буравя Мориса голубыми глазами, он распластался по сиденью амебой и тяжело дышал.
В той же позе он лежал среди строительного мусора… бедный диван…
— Давай переоденешься, что-ли? А то все в крови. Заодно глянем, нет ли ранений. Можешь даже помыться, хуже не будет. Идти можешь? Душ слева, там же туалет… Или тебя подвести? Лучше иди.. здесь семь шагов, это еще мало вот сто тридцать от подворотни и по двадцать ступеней каждого пролета, это в твоем состоянии дофига... А то я плечо потянул. А мне еще телефон надо найти… — излагал он все на духу, оправдываясь. — Так уж случилось что я утопил свой мобильный за минуту до того, как тебя нашел, — пояснил он, не ожидая ответа. — Ты пробуй заняться собой, а я ... поищу старый сотовый…
Последнее он выдохнул совсем неуверенно, тушуясь под чужим пристальным взглядом и неразборчивым ответом. А потом махнул рукой. Развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел искать. Телефон, естественно.
Старый сотовый нашелся быстро, присобачив к нему пауербанк, Морис занялся извлечением из утопленного телефона сим-карты.
И только вставив ее на новое место, бросил старый агрегат заряжаться и поплелся на кухню. Набрал в стакан воды и вернулся в гостиную.
— Может, все таки пить? — неуверенно предложил он. — попей, а я скорою вызову.
Незнакомец еще некоторое время буравил его взглядом, а потом накрыл его пальцы, с протянутым стаканом, своей, татуированной кистью… Тяжелой хваткой потянул стакан в себе и прижался к нему губами. На языке явно сверкнул пирсинг. Пил он медленно, не спуская с Мориса взгляда и не давая убрать ладони